"Не один"

[pandora-hearts]

На свой страх и риск я всё же решаюсь выложить это на сообщество.
Автор:  Mad Selena
Название: "Не один"
Дисклеймер: все персонажи и мир данного фэндома принадлежат их автору.
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Глен/Джек/Оз
Жанр: — слеш, ПВП, немного ангст
Размер: мини
Статус: закончен
Размещение: только с моего согласия.
Предупреждение: рейтинг и жанр говорят сами за себя.
От автора: написано для дорогой моей Гордыни.

Две души в одном теле - есть от чего повредиться рассудком.
Но Оз Безариус держится. Присутствие Джека он ощущает как лёгкий отголосок где-то в глубине сознания, некую смутную тень. И, тем не менее, он прекрасно знает, что иногда эта тень может стать очень большой, заслоняя собой самого Оза.
Бывает так, что, поступая определённым образом, он чувствует реакцию Джека , его молчаливое одобрение. И понимает, что на его месте старший Безариус поступил бы точно так же. И тогда ему становится по-настоящему страшно: а что, если это сам Джек управляет его поступками? И Оз уже сам себе не хозяин?
Своими переживаниями юный аристократ предпочитает не делиться ни с кем. Да и кому расскажешь? Алиса не поймёт, Гил только зря переполошится, а Брейк может и обсмеять. Аде, дяде Оскару, Эллиоту?
Нет, Оз никому и никогда не расскажет об этом. Потому что иначе, если уж всё выкладывать подробно, ему придётся упомянуть и о своём сне. Вот уж о чём молодой Безариус не расскажет никому даже под самой страшной пыткой.
Потому что с появления Джека в его жизни ему стал сниться один и тот же сон, с минимальными вариациями, при этом каждый раз вызывающий одни и те же эмоции…
Большой старинный особняк, интерьер которого ему был смутно знаком.
Оз стоял посреди коридора, растерянно думая о том, каким образом он здесь очутился, и что ему, собственно, теперь делать, куда идти.
Но где-то впереди послышались шаги, постепенно приближающиеся шаги, и из-за угла показался мужчина.
Высокий, черноволосый, хорошо сложенный, одетый в тёмное - его бледное лицо Оз видел до этого... в Сабрие, конечно же, в Сабрие, когда его одолели видения. Глен Баскервиль.
Враг.
Оз испуганно прижался спиной к стене. Он не думал, что Глен может напасть на него, у него не было на это никаких причин, да и вряд ли он знал, кто такой Оз, но перебороть себя было сложно.
Баскервиль, заметив его, остановился и недоумённо стал его разглядывать. Потом его взгляд прояснился, стал более бесцеремонным, раздевающим, как будто он мог увидеть Оза без одежды.
Он сделал шаг вперёд - Оз отпрянул, но за спиной была стена, никуда не деться - и так же по-хозяйски, как до этого разглядывал, начал его щупать.
Юный аристократ раскрыл было рот, чтобы как-то запротестовать, но не смог издать ни звука, горло перехватило от страха.
Движения Глена становились всё настойчивее, крылья тонкого носа раздувались, дыхание стало неровным, и руки его спустились ниже пояса мальчика.
- Не надо! - пискнул Оз, вцепившись дрожащими руками в свои шорты, которые в данный момент Глен пытался спустить.
Баскервиль удивлённо приподнял бровь, как если бы Оз сказал совершенную глупость.
- Какого чёрта! - рыкнул он и грубо рванул вниз пояс шорт.
Юный Безариус обмер.
- Глен, постой!
С противоположной стороны ним спешил, нахмурив светлые брови... Джек Безариус. Живой, из плоти и крови. В зелёном, под цвет его глаз, камзоле.
- Перестань, Глен, ты что делаешь? - сказал он, подойдя поближе и недоуменно разглядывая разгорячённого Баскервиля и растрёпанного Оза.
- Этот мальчишка, - буркнул Глен, отступая и отпуская Оза, - он каким-то образом проник в дом. Я подумал было, что это один из новых слуг, но ты глянь на его одежду. Да и ведёт себя...
Озу пришло вдруг в голову, что слуг в дом Баскервиля набирают с определёнными моральными качествами. Грубо говоря - чтобы не отказывали.
- Это Оз Безариус, Глен, - тихо сказал Джек. - Тот, кто существует через сто лет после нас. В нём сейчас находится часть моей души.
Глен удивлённо приподнял брови, затем хмыкнул и снова окинул Оза внимательным взглядом, ещё более пристальным, чем раньше.
- Поэтому он мне показался таким... знакомым, - усмехнулся он. - Ну, ещё бы, он один в один похож на тебя. Джек, ты не врёшь мне? У тебя нет младших братьев? - он задумался на мгновение, затем странно взглянул на своего друга. - Что с ним делать теперь?
Джек смотрел на Оза, машинально постукивая тонким пальцем по губам. Оз не сводил с него взгляда. Сколько бы раз он ни виделся с ним, но всякий - как первый. Только бы он не уходил, только бы позволил остаться с собой подольше!
- Он пойдёт с нами, - улыбнулся Джек.
- Что?! - Глен, казалось, был искренне удивлён. - Но мы же собирались... Джек...
- Разве Оз тебе не понравился? До моего прихода, кажется, ты был совсем не против.
В ответ Баскервиль вздёрнул острый подбородок и, развернувшись, пошёл прочь по коридору.
Тёплые пальцы Джека сомкнулись на запястье Оза, он слегка потянул его следом.
- Нет, - почти беззвучно прошептал юный Безариус, упираясь. Глен пугал его, и, если последовать за ним, не будет ли он снова приставать?
- Не бойся, - в свою очередь, одними губами прошептал Джек. - Не бойся, ты же со мной.
Ободряюще сжав руку Оза, он повёл его вслед за Баскервилем. Из коридора они свернули в большую комнату, в которой только незадолго до них исчез Глен.
Это была спальня. Выполненная в серебристых и бежевых тонах, с мягким ковром под ногами и огромной кроватью с балдахином, укрытой небесного цвета покрывалом.
Оз нашёл глазами Глена и вздрогнул: тот со скучающим видом раздевался. Стянул перчатки и принялся за камзол.
Подросток испуганно отступил, но сзади его обвили руки Джека Безариуса.
- Джек, я... - он повернулся, он хотел сказать, что не хочет, что ему страшно, и он совершенно против того, чтобы Глен Баскервиль касался его.
Но Джек, словно не обращая внимания на его протестующий вид, чуть наклонился и легко поцеловал в губы.
Это было необычно, совсем другое, нежели с Алисой, когда они заключали контракт. Более чувственно и волнующе.
И совершено естественно. Словно он не целовался сейчас с мужчиной, который умер сто лет назад, и на глазах у другого мужчины. Который, кажется, взирал на них совершенно равнодушно.
Оз начал отвечать на поцелуй Джека, поначалу неумело, но страстно, а потом приноравливаясь к движению его губ и языка.
И не сразу понял, когда тот успел снять с него почти всю одежду, и каким образом они оказались на кровати, в объятиях друг друга.
Он уже мало что понимал, в его мире не было больше ни комнаты, где он до этого находился, ни Глена, который, наверняка, смотрел на них, даже себя самого он осознавал довольно смутно.
Но это не важно, были бы губы Джека, целующие его, были бы его руки, поглаживающие голую спину Оза, и горячее тело его, на котором лежал сам Оз.
А потом в его тесный, жаркий и сладковатый мирок вторглось что-то постороннее.
Сильные руки ухватили его за бока и вздёрнули вверх нижнюю часть туловища, вынуждая встать на четвереньки.
"Глен"?
Да, Глен Баскервиль, уже полностью обнажённый, разгорячённый увиденным, решил, наконец, присоединиться к ним.
Удивительно, но теперь Озу не было страшно, и даже мысль о явной недвусмысленности положения его совершенно не смущала. Сознание по-прежнему не видело ничего постыдного в происходящем, всё казалось само собой разумеющимся.
Он вздрогнул, ощутив попытку проникновения внутрь его тела. Это не было особо болезненным, скорее... странным, тревожащим.
Оз попытался оглянуться, отодвинуться, но Джек положил ладони по обеим сторонам его лица и снова притянул к себе.
Он прижался губами к губам подростка и прошептал беззвучно (Оз скорее интуитивно понял, чем смог расслышать): "Всё будет хорошо".
И всё же полностью расслабиться он пока не мог. Тем более, что неприятное тянущее ощущение сзади нарастало, и подросток заёрзал, пытаясь освободиться от хватки Глена, вызвав у того досадливое:
- Не дёргайся!
Но Джек, его Джек опять сумел его успокоить.
- Не надо, Оз, - тихо сказал он, нахмурив светлые брови. - Не волнуйся. Всё хорошо.
Его рука нежно коснулась груди мальчика, мимоходом прошлась по животу и опустилась совсем низко.
Оз снова вздрогнул, когда пальцы Джека обвились вокруг его маленького члена и стали мягко и настойчиво двигать крайнюю плоть.
Удовольствие было не совсем, хм, непривычным, но захватывающим, он отвлёкся и даже практически забыл о Глене, пытающемся войти в него.
И, видимо, именно потому, что он расслабился, Баскервиль несколькими короткими толчками вошёл в него целиком.
Оз слабо всхлипнул и сжал кулаки.
Но Джек продолжал ласкать его, и вскоре Оз стал получать удовольствие и от движений Глена тоже.
Это было что-то невероятное, потрясающее, никогда не испытываемое им раньше, то есть, он, конечно, в своей ванной комнате баловался иногда подобным, но настолько хорошо ему ещё не было.
Горячо, сладко, душно, почти невыносимо.
Ему казалось, что мир исказился, или он сам сошёл с ума; он не знал, куда деваться от такого острого наслаждения.
И он то подавался назад, по собственному желанию насаживаясь глубже на член Баскервиля, ощущая странное удовлетворения от крепко сжимающих его бока грубых рук, то двигал бёдрами вперёд, навстречу рукам Джека.
За его спиной тяжело и часто задышал Глен, да и сам Оз почувствовал, как нарастает непонятное ощущение: ему вроде как и приятно, но хочется чего-то большего, намного большего. Которое вот-вот придёт.
И когда он, наконец, уже совершенно не мог сдерживаться, когда задёргался под рукой Джека, мечтая лишь о том, чтобы тот не останавливался; когда Глен сзади него, стиснув многострадальные его бёдра, сам задвигался быстрее и яростнее, обгоняя темп Оза - он запрокинул голову и вскрикнул.
****
- А мальчишка неплох, - расслабленно заметил Глен, лёжа рядом с Джеком и лениво поглаживая его бедро. – Сильно разошёлся под конец. Ещё несколько уроков - и он будет бесподобен.
Джек, чуть повернув голову, посмотрел на него насмешливыми зелёными глазами.
- Учителем, полагаю, будешь ты?
Оз и подумать не мог, что в голосе его дальнего предка может быть столько сарказма.
- Ревнуешь? - Глен коротко хохотнул и приподнялся на локте. - А мне же почти никакой разницы, что ты, что он. Одни глаза, одни волосы, лица - тем более почти один в один. Ему даже нравится, как тебе, чтобы погрубее.
Он усмехнулся и провёл рукой по бедру Джека от тазовой кости до колена, потом, чуть помедлив, опустил руку в его штаны.
Джек коротко вздохнул и закрыл глаза.
- Ты почему ещё не раздет, а? - тихим сдавленным голосом поинтересовался Глен, свободной рукой стаскивая с Безариуса одежду.
Оз, ещё не пришедший в себя полностью после оргазма, отстранённо наблюдал за тем, как двое мужчин, ещё совсем недавно доставляющие удовольствие ему, обнимаются друг с другом.
Они удивительно гармонично смотрелись вместе.
Оба светлокожие, только Глен был мраморно-бледным, а оттенок кожи Джека - чуть золотистым. Или это ему только казалось из-за рассыпавшихся вокруг любовников золотых прядей?
Глен целовался страстно, жадно, словно в последний раз, зарывшись пальцами в волосы Джека. Оз подумал с удивлением, что был бы совсем не против почувствовать его поцелуй.
Полубессознательно юный Безариус начал поглаживать свой член, наблюдая за любовными играми друзей.
Джек был уже полностью освобождён от одежды, и Глен жадно, с силой прижимал его к себе; казалось, он не знал, куда девать переполнявшую его страсть.
Но вот он отстранился, оторвался от губ Джека и перешёл к его телу. Мимоходом лизнув сосок, прямо к чреслам.
Джек ахнул и чуть приподнялся на локтях, желая видеть своего любовника за подобным занятием. Лицо его раскраснелось, глаза помутнели, и вскоре он совсем закрыл их.
Оз почувствовал слабый укол ревности: совсем недавно Джек целовался с ним! Но, с другой стороны, он не мог доставить ему такое удовольствие, как Глен, и, получается, старшему Безариусу куда лучше с Баскервилем.
Который во время орального секса сжимал бока Джека, почти царапая их, как тогда, с Озом, и шумно дышал через нос. Казалось, он получал от процесса не меньше удовольствия, чем его любовник, возбуждение которого выражалось лишь в участившемся дыхании и более ярком румянце.
- Стой, - тихо сказал он вдруг и приоткрыл глаза. - Стой же! - уже чуть громче и более настойчиво повторил он, пытаясь отодвинуться от Глена, не желавшего отпускать его. - Глен!.. ах... остановись!..
- Что?.. Почему?.. - хрипло спросил Баскервиль, вскинув голову и недоумённо глядя на него. Джек улыбнулся.
- Пока только наблюдай, - сказал он и, повернувшись, потянулся к Озу и подмял его под себя.
Тепер Джек был сверху, и он делал с Озом то же самое, что и Глен с ним - до этого, только чуть быстрее, скорее обозначивая действия: целовал его шею, хватал губами бледно-розовые мальчишеские соски, легко коснулся поцелуем члена.
А потом он резко сел, подтянул к себе Оза, так, чтобы ноги подростка лежали на его ногах сверху, чуть приподнял его таз и стал входить в него.
Ещё чуть влажный от слюны Баскервиля член проник внутрь быстро и легко, и Оз чуть не задохнулся от ощущения чудесной наполненности, тянущей лёгкой боли, граничащей с острым удовольствием.
Убедившись, что Оз не испытывает никакого дискомфорта, Джек начал двигаться внутри него, сначала осторожно, деликатно, а затем всё смелее.
Светлые пряди упали на его лицо, совершенно прикрыв глаза, и всё же Оз знал, чувствовал, что Джек смотрит на него. Впрочем, вскоре сам юный Безариус прикрыл глаза, полностью сосредоточившись на своих ощущениях.
Неожиданно Джек остановился и болезненно охнул. Мальчик открыл глаза и увидел, что сзади Джека обхватили две мускулистых руки. Глен не стерпел и решил присоединиться к ним.
После этого темп фрикций Джека стал неровным, видимо, он пытался подстроиться под движения Баскервиля.
Красивое лицо его исказилось в гримасе, показавшейся Озу выражением сильной боли. Он коротко вскрикнул, вызвав у подростка прилив странной жалости.
- Нет! - вырвалось у Джека судорожное. - Нет, Глен, я не могу больше...Сильнее же!.. Боже мой...
И сам он начал совершать сильные резкие толчки, как будто пытался зайти внутрь тела Оза ещё дальше, и подросток, задыхаясь, сжав зубы, взялся за свой член и через полминуты сам довёл себя до разрядки.
Следом за ним несколькими толчками дошёл до оргазма Джек, и почти одновременно с ним, зарычав, кончил Глен.
*****
Потом они отдыхали, лёжа рядом друг с другом на огромной кровати.
Глаза Джека были закрыты, лицо абсолютно расслаблено, он, казалось, дремал, но рука его слабо поглаживала спину Оза. Глен, положив голову на его плечо, задумчиво перебирал его волосы.
И Озу было удивительно хорошо и спокойно вот так лежать с ними, ощущать жар их тел, не остывших ещё после занятия любовью.
И вдруг он чётко осознал: этого не может быть. Глен и Джек жили сто лет назад, они никак не могли сейчас оказаться в одном с ним времени. Как и он - в их эпохе. В Сабрие он был свидетелем событий минувших дней, но не мог стать их участником. Здесь было другое.
- Джек! Джек, как такое возможно? Ты же давно умер, и Глен тоже, а я... Я живу в другом времени...
Глен фыркнул и покачал головой. Вопрос показался ему крайне глупым.
А Джек улыбнулся, не раскрывая глаз.
- Это неправда, что после смерти ничего нет, Оз, - мягко сказал он. - То, что ты видел в мире Чеширского Кота, что видел в Сабрие - это я, это мы с Гленом, немёртвые, чувствующие. Разве это не доказательство?
Однажды живя на этой земле, мы не можем исчезнуть бесследно. Окружающее помнит нас: земля - наши шаги, близкие и просто знакомые - наши лица, голоса. Какая-то часть нашей сущности, эфемерный слепок умершего, всегда будет присутствовать в этом мире после того, как человек уходит.
Мы вечны, Оз. Это было бы слишком несправедливо, если бы мы исчезали без следа, верно?
Юный Безариус сдвинул брови, пытаясь вникнуть в смысл речи Джека, а потом на его глазах неожиданно выступили слёзы.

И в этот момент он обычно просыпается. Просыпается в тот мир, где давным-давно нет ни Глена, ни Джека, даже праха от их тел, только слабый отголосок в его сознании.
И чувство непереносимого одиночества охватывает его.
Но потом в его спальню залетает взъерошенная Алиса, яростно вереща оттого, что её раб ещё спит, в то время как она, Алиса, уже давным-давно на ногах. Следом за ней вбегает разъярённый Гил и начинает браниться с девочкой, требую, чтобы "тупой кролик" оставила в покое его господина и дала ему хоть немного поспать.
Чуть попозже, когда обычная ссора грозит перетечь в некрасивое рукоприкладство, в спальню заглядывает Брейк, говорит что-нибудь колкое, и внимание оппонентов переключается на него, на новый источник раздражения. И Оз вздыхает с облегчением: на этот раз пронесло.
Но то чувство единения, сопричастности, спокойствия и умиротворения, что он ощущал во сне - здесь этого нет, нет и в помине.
И ещё Озу немного стыдно перед Джеком: вдруг он может видеть его сны, читать его мысли, он же находится так близко к ним.
Но всё равно, каждый раз, укладываясь спать, немного смущаясь, Оз снова желает увидеть тот свой сон, испытать всё заново, попасть в серебристо-бежевую спальню, в объятия Джека и Глена, которые живы, точно живы где -то там, в хрупком мире его фантазий.