[pandora-hearts]

Уломали таки меня это выставить...

Начало безумия
Автор: _Makoto_
Фэндом: Pandora Hearts
Пейринг: Воля Бездны/Кевин
Рейтинг: NC-17
Предупреждение: OCC; произведение содержит сцены физического насилия
Disclaimer: (c) Юн Мочизуки
Размещение: исключительно с разрешения автора



Бесконечная тьма. Бесконечная вода - галерея чёрных зеркал, поглощающая сама себя. Ни проблеска света, ни капли оперделённости. Только бесконечность. Пространство, уничтожающее само себя. Руины, цепи, крючья - как на мясобойне! - только вместо свиных туш - плюшевые тельца, усыпанные пятнами вылезшей ваты, пропитанной тёрпко-бурой кровью: глупый замок, возникший из детстких кошмаров и неясных обрывков ужаса. Слишком взрослого ужаса.
Он помнил, что она жила именно в этом месте.
Она красива - безумно красива. И так же безумно жестока.
Девочка, назвавшая себя Алисой. Воля Бездны.
Светловолосый мужчина сидел, опираясь на полуразрушенную кирпичную кладку того, что когда-то было стеной. Он смотрел на неё - ужасную в своей ослепительной и жестокой прелести. Бесшумные шаги, лёгкий шорох платья - поступь смерти. Тихая и неотвратимая.
- Какая пошлость - белое палатье! - воскликнул Регнард, пряча страх за ехидной иронией и негодованием. - Белый цвет слишком чист для тебя!
Девушка изогнула губы в улыбке и неожиданно исчезла. Кевин всматривался в разъедающую глаза черноту в попытках увидеть, откуда же она придёт в следующий раз, но не смог заметить того момента, когда она появилась в опасной близости от него. Осознал он это только в тот момент, когда почувствовал на своём затылке холодное дыхание. Он не мог пошевелиться, когда она медленно обходила его, касалась мертвенно-холодными руками его плеча, шеи, подбородка. Страх сковывал Кевина, опутывал липкими цепями отвращения и ненависти, а Воля, кажется, всего лишь играла, раздразнивая его.
- Чист? - мелодичный смех раздался под самым ухом Кевина, когда девчонка села на его колени, обхватив его за шею руками, и закинула ногу на ногу. - Ты так считаешь, Красноглазый призрак? Ха-ха-ха-ха... Думаешь избавить меня от него? Хи-хи-хи-хи... Смотрю, о себе ты другого мнения...
Алиса дёрнула мужчину за пышный ворот белой рубашки, тонкими, но необыкновенно сильными пальчиками, разрывая добротную накрахмаленную ткань. Треск материи внезапно привёл Кевина в себя, ворвавшись в сознание подобно грому среди ясного неба. Регнард, опомнившись, схватил мучительницу за руку, больно сжав её.
- Чего ты хочешь? - сумел он выдавить из себя, заставив злость подняться выше страха.
Запрокинув голову, девушка засмеялась. Она была безумна - безумна, как и весь этот мир, ядром, центром которого она и была.
- Всё! - сорвавшимся голосом закричала Алиса и, оторвав ещё один клок белой ткани, умопомрачительно захохотала. И добавила хриплым шёпотом, обжигая холодом дыхания: - Абсолютно всё! И тебя... ха-ха-ха... тоже!
На миг в голове Кевина воцарился Хаос. Переспать с Волей Бездны? Безумие! Немыслимо! Невозможно!
Преступник зажмурился, стараясь убедить себя, что всё это - всего лишь сон, кошмар, навеянный болью, но девочка, ставшая объектом ненависти, уже своей совсем не девчоночьей силой опрокидывает его на мощёный пол, изгибается над ним, вьётся, и руки её опутывают вновь ставшее неподвижным тело, словно холодные белые змеи. И металлический холод, коснувшийся шеи - всего лишь ненавистный змеиный хвост, а не цепь, обвитая вокруг его шеи. Стоит только убедить себя, что это всего лишь ночной кошмар... Только лишь...
Из горла Кевина вырвалось сдавленное хрипение. Звенья смыкались теснее вокруг его шеи, впиваясь в кожу, сдирая её. Воля тянула концы цепи на себя, с каждым движением втягивая в лёгкие всё больше воздуха, будто выпивая его и за себя, и за свою жертву. С садистским наслаждением она наматывала цепь на кулаки, стараясь сделать как можно больнее.
- Думаешь, ты знаешь, что такое позор, Кевин Регнард? - просипела Алиса, уже сама не своя от возбуждения. - Думаешь, ты знаешь, что такое позор, страх и боль? Ха-ха-ха-ха-ха! Нет... Ха-ха... Я покажу тебе, что значат эти слова!
Алиса резко поднялась, дёрнув за собой и цепь. В абсолютной тишине, наполнявшей Бездну, гулкий звон, сопровождаемый булькающим хрипением задыхающегося Кевина, прозвучал особенно громко, и Воля вновь изогнула губы в демонической улыбке. Поставив ногу на грудь мужчины, она старалась давить как можно сильнее. "Дыши и душу... Как созвучны эти слова!" - подумала Алиса и расхохоталась своим мыслям.
Она не выпустит из рук столь забавную игрушку, ни в коем случае.
А Кевин и рад был бы прошептать сквозь удушье сквернословное "Отпусти, сука!", да только боль, проникающая всюду боль начинала казаться соблазнительной спасительницей. Боль, боль, боль. Алая пелена перед глазами, хрипяще-пенное бульканье в горле, саднящая шея - соблазнительный солоноватый коктейль со вкусом крови. Скрюченные пальцы, дрожащие от напряжения, скребли по кирпичной крошке, оставляя кровавые следы.
А сверху слышалось лишь уже ставшее привычным "Хи-хи-хи".

Регнард проснулся от холода. Мраморный пол под ним казалася ледяным. Тишина, столь присущая Бездне, казалась уже запредельно необычной. Ушла? Оставила? Свалила восвояси, кинув его неизвестно где?
- Чешир! - звонкий голос Воли Бездны разбил в прах все догадки Кевина. - Наш гость очнулся.
Едва слышный шорох. Перевернувшись на спину, Кевин заметил, как в залу, болезненно знакомую ему, по-кошачьи опасливо вполз кот. Как бы он там ни выглядел, Чешир оставался котом. Шипя, он кинулся было с когтями на Кевина, но Алиса останавила его.
- Тише, Чеширушка, тише, - тягуче прошептала она ему на ухо и погладила по непокорной чёрной шевелюре. Перехватив поудобнее ошейник, Воля начала успокаивать кота, трепать его, покрывать ласковыми поцелуями щеки и трепетно касаться губами сомкнутых век. Чешир вздрогнул, когда Алиса прикоснулась к отсутсвующему глазу, но быстро успокоился.
- Ммммяяу! - взвизгнул котище, извиваясь в руках Воли, которая тискала его и изводила откровенными жестами и прикосновениями, а после, прижав руками, укусила его за ухо.
- Ну... Чеширушка, что же ты так... Разве ты не хочешь поиграть со своей хозяйкой? - спросила она.
Кевин усмехнулся, вновь пытаясь спрятаться за непробиваемым щитом иронии.
- Я смотрю, главная стерва Бездны сегодня в игривом настроении... - заметил он, пытаясь подняться с пола.
Воля одарила Регнарда внимательным взглядом и швырнула котёнка в его сторону, желая посмотреть, чем закончится их противостояние.
- Мммряу! - воинственно взревел кот и кинулся к противнику.
Кевин улыбнулся, но понял, что зря потратил время на улыбку. Кот слишком быстр, проворен и ловок, а в отличие от прежнего - ещё и зряч. Когти пронзили воздух в дюйме от лица, Кевин всё же успел вытянуть руку и схватить Чешира за горло. Сил едва хватило на то, чтобы не дать врагу нанести удар, об удушении речь уже и не шла. А кот тянулся, пытаясь достать до лица, выцарапать второй глаз, присвоить его себе.
- Ммммоё... - прошипел Чешир.
Кевин чувствовал, как вновь разливается по лицу горячее и красное - боли нет, всего лишь ощущение её, давно пережитой и забытой... Будто это свершилось тысячелетия назад. "А ведь было моим..." - пронеслось в голове у Регнарда.
- Было... - прочитав его мысли, ответила Воля и засмеялась. - Оставь его мне, Чеширушка, я справлюсь.
Кевин осторожно разжал пальцы руки, отпуская кота. Чешир с сомнением посмотрел на хозяйку.
- Сгинь! - раздражённо повелела та и, не выдержав, взмахнула рукой, сама убираясь из неприятной слепяще-свтелой залы.

- Темнота тебе подходит больше, не правла ли, Красноглазый призрак? - спросила Алиса, вновь очутившись верхом на игрушке. - Тебя всегда тянуло ко тьме... Ну, скажи мне, признайся, прими свой позор... Скажи, что тебе хотелось убивать до того, как это случилось.
Извиваясь под ней, Кевин готов был закричать, только чтобы не слышать её слов. Они резали по больному, заставляя всплывать в памяти самые несносные сцены.
- Не надо! Умоляю! Не убивайте!
- Пощади!
- Во имя всего святого...
- Эй, Кевин... Не уходи... Я не хочу остаться одна!
- Я стану для тебя единственным белом пятном, - прошептала Воля, склонившись к самому его уху.
В самом сердце внезапно поднялась ненависть. Желание сделать не просто больно. Уничтожить, разбить, раздавить, развеять по ветру, превратив в прах!
- Тебе не идёт белый! - прошипел Кевин и, преодолевая её поддельное сопротивление, сопровождаемое хохотом и визгом, сдёрнул с неё платье.
Шёлк струился сквозь пальцы, не поддавался рукам, слишком слабым после всего, что было. Рвать, рвать, рвать - пока от ослепительной белизны чёртова шёлка не останется ровным счётом ничего. А Алиса, хохоча, как безумная, даже не сопротивлялась, лишь впиваясь острыми ноготками в голые плечи Кевина, прижималась к нему, обхватывала, царапала и припадала к ранкам жадными губами. Наслаждаясь чужой болью, зачарованно смотрела на алые потёки, расцарапывала дальше, пила, словно вампир.
Сама уже осатаневшая, срывая с себя и него остатки одежды, Алиса рычала, словно дикий зверь, вновь смеялась, изводя его и себя.
- Ну же, давай! Ты же хочешь этого, Регнард! Хочешь! - вопила она, продолжая впиваться пальцами в его голую кожу. Её белоснежная кожа была покрыта красными брызгами от крови Кевина. - Неужели ты надеешься сохранить перед смертью остатки разума?! Ни к чему!
И Кевин, уже не соображая ничего, полагался только на силу - жёстко, резко двигался, причинял ей как можно больше боли, заставлял вопить и верещать от ударов и слишком болезненных движений внутри неё... Вновь и вновь, раз за разом, вновь и вновь, раз за разом, всё дальше погружаясь в бездну безумия и страстей собственной души.
***
Брейк редко спал. Он не мог позволить себе попусту тратить время на сон - об этом знали все, кому следовало знать. Но была ещё одна причина, которую он предпочитал никому не открывать.
- Какая пошлость - белое платье!
- Думаешь избавить меня от него?
- Чего ты хочешь?
- Всё! И тебя... Ха-ха-ха...
- Думаешь, ты знаешь, что такое позор, Кевин Регнард?
- Тебя всегда тянуло ко тьме...
- Не надо! Умоляю! Не убивайте!
- Пощади!
- Во имя всего святого...
- Эй, Кевин... Не уходи... Я не хочу остаться одна!
- Я стану для тебя единственным белом пятном...
В редкие ночи, которые Брейк всё-таки отводил для сна, к нему - неизменно - с ночными кошмарами приходили воспоминания о том, что случилось в Бездне. И, просыпаясь в холодном поту, он раз за разом раздумывал - а быть может, не смерть господ стала для него началом сладкого сумасшествия, а та безумная встреча с белоснежным видением, что носит имя Воли Бездны?