Автор: Xewry
Фэндом: Сердца Пандоры
Персонажи: Винсент, Гилберт
Рейтинг: G
Жанр: джен
Состояние: закончен
Размер: мини
Дисклеймер: конечно же, персонажи не мои
От автора: Два первых кусочка - в Сабри, остальное - сто лет спустя. И - ах! - Винсентом я все-таки прониклась.)
читать дальше
Запах был приятным, но не было понятно, что являлось его источником. А еще что-то уперлось в плечо и медленно сползало на грудь.
- Гил? Эй, брат, проснись!
Гилберт поморщился, потер лоб тыльной стороной ладони и только после этого открыл глаза. Винсент, положив голову ему на плечо, доверчиво и внимательно смотрел Гилу в глаза. Для этого мальчику пришлось сильно изогнуться, и было ощущение, что он только чудом не свернул себе шею.
- Гил, они говорили у меня под дверью. Знаешь, что они сказали?
Они - это кто-то из взрослых, как понял Гилберт. Он быстро посмотрел на часы и закрыл глаза, еле сдержав разочарованный вздох. Нет, ему совсем не интересно, что там говорят под дверью Винсента, когда на дворе третий час ночи. Или утра - это как посмотреть.
- Что они говорили? - все-таки спросил Гилберт.
Винсент сел на кровати и, опустив голову, принялся крутить угол одеяла.
- Они говорили, что я опасен. И невменяем. Говорили, что я очень опасен, что у меня не все хорошо с головой. Говорили, что я чудовище. Разве я чудовище?
На Гила смотрели глаза, полные мольбы. Мол, скажи, что они все лгали. Скажи, что ошиблись. Ну же, скажи! Я тебе поверю, только скажи это.
- Ты нормальный, Винсент.
Совершенно случайно вспомнились зайцы, медведи и маленькие куклы с оторванными или отрезанным головами, безрукие и безногие калеки игрушечного мира.
- Ты нормальный, - повторил Гилберт. - Давай спать, еще поздно.
Мольба из взгляда Винсента исчезла - поверил. Он улыбнулся и опять лег, удобно устроившись под боком у Гила и уткнувшись носом ему в плечо.
- Спокойной ночи.
Гилберт вздрогнул, когда край рукава его ночной рубашки оказался стиснут в пальцах Винсента. Призрачный плюшевый заяц печально помахал обрубком лапы из дальнего угла комнаты. Пришлось поспешно укрыться одеялом и закрыть глаза, чтобы не видеть светлую макушку в нескольких сантиметрах от лица.
Винсента причесывали, одевали, обували. Ему улыбались, преданно глядя в глаза, а потом пытались унять дрожь ладоней в коридоре. Гилберт это видел, но предпочитал не обращать внимания. На Гила же прислуга смотрела, как на героя, - никто бы не решился спать в одной кровати с Винсентом. Иногда Гилберта даже просили как-нибудь повлиять на брата, но мальчик даже не предпринимал никаких попыток.
Вот и сейчас Энн округляла глаза и прижимала ладошки к груди.
- Он невыносим! Он постоянно все ломает и крушит! У него такой ужасный взгляд! Сделай что-нибудь, Гил!
Проще всего показалась перспектива изменения взгляда Винсента. Хотя, по мнению Гилберта, в его глазах не было ничего настолько страшного, чтобы трястись каждую секунду, вспоминая лицо мальчика.
- Гил! Ты где?
Энн сжалась и отступила на шаг назад. Соседняя дверь открылась с легким скрипом, потом закрылась. Мягкий ковер заглушил шаги Винсента, поэтому Гилберт понял, что брат в комнате, только по побледневшему лицу Энн.
- Здравствуйте, мастер Винсент, - дрогнувшим голосом поприветствовала служанка и поспешно вышла из комнаты, обойдя Винсента за добрые два метра.
Мальчик будто этого не заметил. Пугающий весь дом взгляд открыто смотрел куда-то в лоб или переносицу, руки сжимали наполовину выпотрошенного зайца.
- Ты от меня прячешься?
Гилберт вздрогнул. Бесстрастное лицо и голос, по которому без труда можно понять, что этот вопрос волнует Винсента больше, чем нервная прислуга. Гил поспешно улыбнулся и покачал головой.
- Конечно, нет! Ты что хотел?
Винсент улыбнулся в ответ, а из зайца в его руках упал небольшой кусочек ватных внутренностей.
- Пошли играть? С этими слугами так скучно. По-моему, они все слишком сильно любят слово "чудовище".
Гилберт кусал губы и хмурился, пытаясь отползти как можно дальше к стене. Названный брат пугал всем, что бы он ни делал. А Винсент только расчленял игрушки и часто пытался завести разговор, используя исключительно веселые и беззаботные интонации. Но даже это не спасало неприятное знакомство. Разбросанные вата и отдельные конечности игрушечных зверей - это мелочи. Особенно неприятно было из-за чувства вины перед Озом. Гилберт даже пытался принять свое нынешнее положение в иерархии дома Найтреев как наказание за содеянное, за слабость, за неспособность защитить.
- Почему ты молчишь, брат? Расскажи мне что-нибудь о себе, - Винсент поднял голову и вполне даже мило улыбнулся. Если бы не огромные ножницы у мальчика в руках, то можно было бы поверить, что он не такой плохой.
- Я ничего не помню. Мне нечего рассказывать, - Гилберт незаметно отодвинулся еще чуть дальше.
Винсент опять вернул свое внимание игрушке. Оглушительный треск - и бедный кролик лишился хвоста.
- Почему ты с ними... так? - как можно непринужденнее поинтересовался Гил.
Лапка, еще одна лапка, ухо - все с треском отделялось от тельца игрушки и неаккуратно ложилось рядом с Винсентом.
- Ненавижу кроликов.
Гилберт не стал спрашивать, почему.
По коридору процокали каблуки, кажется, короткие и толстые, какие были только на туфлях их общей с Винсентом няньки.
- ... это чудовище? - послышалось негромкое бормотание женщины. - Еще сделает что-нибудь с новым мальчиком...
- Я тебе ничего не сделаю, - тут же предупредил Винсент. Возможно, он увидел, как зашевелились волосы на голове у Гилберта.
Гил кивнул. Ему хотелось, чтобы нянька вошла сюда и спасла от общества этого маньяка, но женщина прошагала мимо, не услышав голос Винсента или сделав вид, что не услышала.
- Мне уже не обидно, что они зовут меня чудовищем, - поведал Винсент. - Хотя я все еще не могу понять, почему они это говорят.
Ткань-шкурка на животе зайца треснула и разъехалась. Выражение глаз лежащей на полу головы было настолько печальным, что Гилберт не сомневался - кролик точно знал причину. И тот, чье ухо валялось под столом. И тот, чьи лапы сушились на подоконнике. И все остальные, отдельные части тел которых были разбросаны по комнате.
Но резные ножницы в руках Винсента не давали высказать свое настоящее мнение о чудовищности вслух.
- Они ошибаются, - солгал Гил и удивился оттого, как уверенно прозвучал голос. - Ты нормальный, Винсент.
Винсент улыбнулся, отбросил остатки игрушки в сторону, подался вперед и сжал Гилберта в объятиях.
- Ах, брат, как мне тебя не хватало! - выдохнул он, отстраняясь. - Столько всего произошло, мне столько нужно рассказать!
Винсент схватил Гилберта за руку и потащил за собой из комнаты, рассказывая при этом какие-то житейские мелочи, совершенно никому не нужные, но такие важные для маленького мальчика, нашедшего потерянного брата. А Гилу оставалось только идти следом и пытаться избавиться от образов маленьких плюшевых мертвецов, тои дело показывающихся из углов мрачного дома.
- Гил? Эй, брат, проснись!
Гилберт поморщился, потер лоб тыльной стороной ладони и только после этого открыл глаза. Винсент, положив голову ему на плечо, доверчиво и внимательно смотрел Гилу в глаза. Для этого мальчику пришлось сильно изогнуться, и было ощущение, что он только чудом не свернул себе шею.
- Гил, они говорили у меня под дверью. Знаешь, что они сказали?
Они - это кто-то из взрослых, как понял Гилберт. Он быстро посмотрел на часы и закрыл глаза, еле сдержав разочарованный вздох. Нет, ему совсем не интересно, что там говорят под дверью Винсента, когда на дворе третий час ночи. Или утра - это как посмотреть.
- Что они говорили? - все-таки спросил Гилберт.
Винсент сел на кровати и, опустив голову, принялся крутить угол одеяла.
- Они говорили, что я опасен. И невменяем. Говорили, что я очень опасен, что у меня не все хорошо с головой. Говорили, что я чудовище. Разве я чудовище?
На Гила смотрели глаза, полные мольбы. Мол, скажи, что они все лгали. Скажи, что ошиблись. Ну же, скажи! Я тебе поверю, только скажи это.
- Ты нормальный, Винсент.
Совершенно случайно вспомнились зайцы, медведи и маленькие куклы с оторванными или отрезанным головами, безрукие и безногие калеки игрушечного мира.
- Ты нормальный, - повторил Гилберт. - Давай спать, еще поздно.
Мольба из взгляда Винсента исчезла - поверил. Он улыбнулся и опять лег, удобно устроившись под боком у Гила и уткнувшись носом ему в плечо.
- Спокойной ночи.
Гилберт вздрогнул, когда край рукава его ночной рубашки оказался стиснут в пальцах Винсента. Призрачный плюшевый заяц печально помахал обрубком лапы из дальнего угла комнаты. Пришлось поспешно укрыться одеялом и закрыть глаза, чтобы не видеть светлую макушку в нескольких сантиметрах от лица.
Винсента причесывали, одевали, обували. Ему улыбались, преданно глядя в глаза, а потом пытались унять дрожь ладоней в коридоре. Гилберт это видел, но предпочитал не обращать внимания. На Гила же прислуга смотрела, как на героя, - никто бы не решился спать в одной кровати с Винсентом. Иногда Гилберта даже просили как-нибудь повлиять на брата, но мальчик даже не предпринимал никаких попыток.
Вот и сейчас Энн округляла глаза и прижимала ладошки к груди.
- Он невыносим! Он постоянно все ломает и крушит! У него такой ужасный взгляд! Сделай что-нибудь, Гил!
Проще всего показалась перспектива изменения взгляда Винсента. Хотя, по мнению Гилберта, в его глазах не было ничего настолько страшного, чтобы трястись каждую секунду, вспоминая лицо мальчика.
- Гил! Ты где?
Энн сжалась и отступила на шаг назад. Соседняя дверь открылась с легким скрипом, потом закрылась. Мягкий ковер заглушил шаги Винсента, поэтому Гилберт понял, что брат в комнате, только по побледневшему лицу Энн.
- Здравствуйте, мастер Винсент, - дрогнувшим голосом поприветствовала служанка и поспешно вышла из комнаты, обойдя Винсента за добрые два метра.
Мальчик будто этого не заметил. Пугающий весь дом взгляд открыто смотрел куда-то в лоб или переносицу, руки сжимали наполовину выпотрошенного зайца.
- Ты от меня прячешься?
Гилберт вздрогнул. Бесстрастное лицо и голос, по которому без труда можно понять, что этот вопрос волнует Винсента больше, чем нервная прислуга. Гил поспешно улыбнулся и покачал головой.
- Конечно, нет! Ты что хотел?
Винсент улыбнулся в ответ, а из зайца в его руках упал небольшой кусочек ватных внутренностей.
- Пошли играть? С этими слугами так скучно. По-моему, они все слишком сильно любят слово "чудовище".
Гилберт кусал губы и хмурился, пытаясь отползти как можно дальше к стене. Названный брат пугал всем, что бы он ни делал. А Винсент только расчленял игрушки и часто пытался завести разговор, используя исключительно веселые и беззаботные интонации. Но даже это не спасало неприятное знакомство. Разбросанные вата и отдельные конечности игрушечных зверей - это мелочи. Особенно неприятно было из-за чувства вины перед Озом. Гилберт даже пытался принять свое нынешнее положение в иерархии дома Найтреев как наказание за содеянное, за слабость, за неспособность защитить.
- Почему ты молчишь, брат? Расскажи мне что-нибудь о себе, - Винсент поднял голову и вполне даже мило улыбнулся. Если бы не огромные ножницы у мальчика в руках, то можно было бы поверить, что он не такой плохой.
- Я ничего не помню. Мне нечего рассказывать, - Гилберт незаметно отодвинулся еще чуть дальше.
Винсент опять вернул свое внимание игрушке. Оглушительный треск - и бедный кролик лишился хвоста.
- Почему ты с ними... так? - как можно непринужденнее поинтересовался Гил.
Лапка, еще одна лапка, ухо - все с треском отделялось от тельца игрушки и неаккуратно ложилось рядом с Винсентом.
- Ненавижу кроликов.
Гилберт не стал спрашивать, почему.
По коридору процокали каблуки, кажется, короткие и толстые, какие были только на туфлях их общей с Винсентом няньки.
- ... это чудовище? - послышалось негромкое бормотание женщины. - Еще сделает что-нибудь с новым мальчиком...
- Я тебе ничего не сделаю, - тут же предупредил Винсент. Возможно, он увидел, как зашевелились волосы на голове у Гилберта.
Гил кивнул. Ему хотелось, чтобы нянька вошла сюда и спасла от общества этого маньяка, но женщина прошагала мимо, не услышав голос Винсента или сделав вид, что не услышала.
- Мне уже не обидно, что они зовут меня чудовищем, - поведал Винсент. - Хотя я все еще не могу понять, почему они это говорят.
Ткань-шкурка на животе зайца треснула и разъехалась. Выражение глаз лежащей на полу головы было настолько печальным, что Гилберт не сомневался - кролик точно знал причину. И тот, чье ухо валялось под столом. И тот, чьи лапы сушились на подоконнике. И все остальные, отдельные части тел которых были разбросаны по комнате.
Но резные ножницы в руках Винсента не давали высказать свое настоящее мнение о чудовищности вслух.
- Они ошибаются, - солгал Гил и удивился оттого, как уверенно прозвучал голос. - Ты нормальный, Винсент.
Винсент улыбнулся, отбросил остатки игрушки в сторону, подался вперед и сжал Гилберта в объятиях.
- Ах, брат, как мне тебя не хватало! - выдохнул он, отстраняясь. - Столько всего произошло, мне столько нужно рассказать!
Винсент схватил Гилберта за руку и потащил за собой из комнаты, рассказывая при этом какие-то житейские мелочи, совершенно никому не нужные, но такие важные для маленького мальчика, нашедшего потерянного брата. А Гилу оставалось только идти следом и пытаться избавиться от образов маленьких плюшевых мертвецов, тои дело показывающихся из углов мрачного дома.