Будь таким, какой ты есть, или же будь таким, каким ты кажешься.(Джелаладин Руми) Не относись к жизни слишком серьезно, живым тебе из неё все равно не выбраться.
Название: Темное Зазеркалье
Автор: Lancovita
Бета: Xewry
Фэндом: Pandora Hearts
Дисклеймер: идея - мангаки, эта трава - моя) винегрет, товарищи)
Жанр: экшн, horror
Рейтинг: точно не знаю точно, но для этой главы возможно PG-13
От автора/предупреждение: 1) это мой первый фанфик по этому фендому. 2)ООС возможен, так как я еще совсем недавно познакомилась с фендомом, поэтому могу чего-то недопонимать в характерах пероснажей. 3)В канон вплетается небольшой фанон. 4) следуя из этого, сообщаю: есть один новый персонаж, но он не основной.
Так же буду очень рада услышать какие-то предложения с вашей стороны, если они поступят. Ну, и конечно, от конструктивной критики я тоже не умру - она для меня, наоборот, важна. И да, я питаюсь комментариями, не заморите меня голодом, если прочли)
Глава1. Отражение.
Глава 2. Пока ты помнишь меня... Та ночь прошла без каких-либо происшествий. То же самое касалось и нескольких последующих суток. Алиса просыпалась с мыслями о мясе и с ними же засыпала. Другие были заняты мыслью о том, что со дня на день должно было случиться «великое событие во всей истории семьи Найтрей» (по Брейку) – день рождение Гилберта. О произошедшем, конечно же, вспоминали, интересовались самочувствием Алисы, но, получив в ответ недовольное рычание жертвы произвола, повествующее о том, что его хозяйка находится в здравом уме и прекрасном здравии, сразу же успокаивались и переключались на несчастного Гила, который в те минуты и вовсе жалел, что родился на свет.
Так казалось Шерон. Однако когда она одной из ночей, зачитавшись очередным романом в своем кабинете, тихонько пробиралась в свою комнату и увидела Брейка, недовольного, озабоченно нахмурившегося, который ходил по главному холлу особняка и что-то высматривал на полу, сильно наклонившись вперед, графиня Рейнсворт сразу же поменяла свое мнение.
- Брейк?
Зарксис резко повернул голову в сторону окликнувшего, и его рука посильнее сжала трость, которой он прежде поигрывал в воздухе.
- Мне казалось, что ты уже давным-давно откланялся и исчез в свою комнату, - пытаясь добавить в свой голос нотки веселья, заметила Шерон и поспешно спустилась к нему вниз. – Неужто тебя мучает бессонница?
Стальная хватка Брейка на набалдашнике трости ослабла, и он опустил ее вниз.
- Ах, это вы, госпожа, - заулыбался Зарксис. – Насчет бессонницы это я у вас должен спросить! Что это за бесшумные ночные вылазки? Поверить не могу, вы что, следите за мной? – в голосе слуги дома Рейнсворт появилась веселая, беззлобная насмешка.
- Делать мне больше нечего, как за тобой из-за колонны наблюдать! - в тон ему фыркнула Шерон. – Признаюсь, опять зачиталась. Однако что ты забыл в холле в такой поздний час - вот в чем вопрос!
Брейк помолчал немного, отведя взгляд единственного видящего глаза куда-то в сторону, словно раздумывая, говорить или уйти от ответа, по обыкновению отшутившись. Справиться с дилеммой ему помогла Эмили. Встряхнувшись у него на плече и издав звук, похожий на широкий, сладкий зевок, она громко сообщила Шерон:
- Хозяин ищет новые следы. Эта шалунишка Цепь затаилась, но все еще находится в доме!
Заслышав такое заявление, графиня побледнела, а Зарксис, смешно поморщившись, легонько щелкнул куклу по лбу.
- Ах, Эмили, Эмили, зачем так вот сразу и прямо! – делано-грустно протянул он. – Ты так нетактична!..
- Брейк, прекрати свой маскарад! – Шерон настолько была потрясена, что даже не посчитала нужным снизить голос. Что уж говорить, она даже забыла, что леди обычно не повышают его. Из переизбытка противоречивых чувств графиня ударила себе по ладони сложенным веером и начала медленно наступать на Брейка. Тот, почувствовав, что дело запахло керосином, бегал взглядом по холлу, размышляя над тем, куда можно будет унести ноги, когда его госпожа, голос которой сейчас так и был переполнен сладким ядом, окончательно выйдет из себя и набросится на него со своим грозным оружием.
- Если мне не изменяет память, - пропела Шерон, подбоченившись и продолжая припирать Шляпника к стене, - еще вчера некто с куклой на плече заверял меня в том, что беспокоиться мне не о чем, так как в доме нашем все благополучно… Сегодня же я выясняю, что, оказывается, здесь появляются очень странные следы неизвестного происхождения, которые мой дорогой братик Зарксис на ночь глядя изучает, как опытный следопыт на выезде….
- Вот, смотри, Эмили, ты все испортила, - страдальчески поморщившись, едва слышно пробормотал Брейк кукле, которая неподвижно, с чувством исполненного долга восседала у него на плече.
- Вовсе нет, - возразила та, - я все упростила!
- А ты, смотрю, предательница, Эмили! – возмутился Зарксис, нелепо надув губы. – Ты делаешь короче мою и так не слишком длинную жизнь!
- Это как посмотреть!
- Если смотреть, то только прямо! – заметил Брейк, спиной натыкаясь на стену и начиная по ней осторожно сползать. Ноги же он подгибал так, чтобы в случае чего быстро вырваться из внезапной засады и позорно дезертировать в противоположную сторону холла.
- Вы что, еще там и совещаться вздумали?! – над провинившимися личностями грозной горой с веером возвысилась Шерон.
- Нет, что вы, госпожа, вам показалось! – дурашливо затараторил Брейк, на всякий случай выставляя вперед левую руку в качестве живого щита.
Графиня, уже готовая разразиться гневной тирадой насчет того, как Зарксис ее балует и все скрывает от нее, скользнула взглядом по узкому запястью слуги дома Рейнсворт, по ладони – и пораженно застыла. Шляпник тоже покосился на свою руку, недоумевая, с чего бы она вдруг так сильно заинтриговала его госпожу. Выругался.
- Вот черт, перепутал! – и, поспешно спрятав за спину покалеченную руку, перевязанную толстым слоем бинта, который из белоснежного превратился в розоватый с алыми разводами, выставил вперед другую. – Так лучше!
Левый глаз Шерон нервно дернулся. Последовав его примеру, дернулся и правый глаз Брейка. В следующую минуту веер графини, словно острый нож, на одну треть ушел в стену там, где раньше пребывала голова Зарксиса, а сам Шляпник гарцевал на одной ноге у лестницы на верхние этажи. Другую он подвернул, когда воплощал в жизнь свой коварный план по позорному бегству с поля боя.
- Госпожа, вам нельзя так много читать этих дурацких любовных романов, где главные героини похожи на последних истеричек! – шепотом взвыл Зарксис, наблюдая, как Шерон вырывает из стены безобидную с виду вещицу и с взглядом, не предвещающим ничего хорошего, поворачивается к нему. – Вы уж извините, но вы, натура чувствительная, им уподобляетесь! Вот посмотрите, какой ужас: теперь нам придется вызывать рабочих, чтобы они заделывали дыру в стене! Или еще хуже - выбирать на это место подходящую к интерьеру холла картину! А все из-за чего?! Все из-за этих романов! Давайте их сожжем! Эээ… Госпожа?
Шерон с милой улыбкой подбиралась к нему, игнорируя его пламенную речь. В ее выражении лица было что-то такое, что заставило глаз Брейка зайтись в нервном тике.
- Нет, ну подумаешь, ну порезался!.. Ну, с кем не бывает, госпожа? – Зажав свою «трость» под мышкой, он схватил со столика с вазой первую попавшуюся вещь – позабытую прислугой щеточку для пыли – и выставил веред, героически ею размахивая. – Учтите, я вооружен и крайне опасен! Если вы самым что ни на есть подлым образом нападете на меня, то я буду вынужден защищаться!
- Иметь длинные, широкие рукава – это очень хорошо, просто шикарно, правда, Брейк? – мягко спросила Шерон, игнорируя всю словесную чепуху, которой Зарксис тщетно пытался превратить происходящее в шутку. – Вот у меня их нет, к сожалению, и я не могу дурачить кого-то, закрывая ими свои раны. У меня и глупой госпожи нет, которая все еще верит мне, несмотря на то, что я постоянно обманываю ее. Печально, правда?.. Обо что же ты порезался, Брейк? Тем более вот так вот ужасно? Случаем, не о лист с отчетом? Нет? А то я слышала, бывает такое, что можно порезаться о край листа.
Брейк промолчал, хмурясь и нервно поигрывая щеточкой для пыли. Эмили тоже сидела смирно, на этот раз не комментируя происходящее. Шерон еще несколько секунд не отводила взгляда от лица Зарксиса, но этих жалких секунд хватило Шляпнику на то, чтобы в очередной раз понять, что внучка Шерил Рейнсворт пошла в бабушку. От взгляда той милой женщины иногда хотелось вырыть в полу яму, спрятаться там и не вылезать оттуда как минимум пару-тройку сотен лет.
Затем Шерон, устало вздохнув, отвернулась от Брейка и неспешно прошла к тому месту, где обнаружила Зарксиса несколько минут тому назад. Внимательно рассмотрела участок пола, и увидела там едва заметные очертания круга, украшенного витиеватыми узорами. Подняла глаза и сразу же встретилась взглядом со своим бледным отражением в небольшом прямоугольном зеркале.
- Активируй круг защиты, - тихо приказала графиня подошедшему сзади Зарксису.
Тот недовольно поморщился, но, понимая, что получить тяжелым веером по затылку ему все так же ярко светит, несильно стукнул тростью по полу. Тотчас холл осветился небесной голубизной от так называемого круга защиты. Шерон, затаив дыхание, глянула себе под ноги. И увидела то, чего видеть искренне не желала. Идеальная, широкая линия круга перед зеркалом была исполосована так, словно об нее точил когти страшный зверь.
- И так каждый раз? –шепотом поинтересовалась графиня, отходя на шаг назад и спиной натыкаясь на Брейка.
- Да, - неохотно признался тот.
И сразу же получил «вожделенный» удар веером по голове. Как в шутку говорила Шерил Рейнсворт, Шерон убила его в прыжке. Намного ниже его, графиня была вынуждена слегка подпрыгивать каждый раз, когда хотела проучить нерадивого слугу за его проделки. Прикрывая голову руками от последующих ударов, которые не заставили себя долго ждать, и ойкая, Брейк сначала присел на корточки, а потом и вовсе свалился на спину благодаря совсем уж пакостному маневру госпожи. Удары посыпались на него со всех сторон.
- Караул! Убивают! – шепотом завопил Зарксис. – Эмили, сделай что-нибудь!
- Сколько…(быдыщ)… раз (быдыщ – быдыщ)… мне нужно… (быдыщ)… повторять тебе…(быдыщ)…что я уже не ребенок?! (БЫДЫЩ)
- Ау!
- Молчать, я еще не договорила!
У Шерон был настолько возмущенный вид, она была настолько хороша, когда злилась, что Брейк и не знал, что делать прежде: вновь защищаться от ударов веером, или беззвучно, но весело смеяться, прикрывая лицо длинными рукавами плаща. Приходилось искать золотую середину, то есть делать все это в порядке нестрогой очереди.
Наконец, Шерон изрядно устала калечить своего слугу и с тяжелым вздохом опустилась рядом с ним на пол. Теперь Брейк только хихикал, прикрывая рот рукой и лукаво, чуть прищурившись, глядя на мрачную госпожу.
- Хватит тут цирк устраивать! – слабо возмутилась та, покосившись на него и замахнувшись веером. – Я на полном серьезе тебе говорю, Брейк: я тоже могу сражаться, и не хуже, чем ты. И, между прочим, как полноправная хозяйка этого дома, знать, что творится у меня перед самым носом!
Тот в ответ издал звук похожий на что-то среднее между «хю» и «хьу». «Радует, что еще не «хрю»», - легкомысленно подумала Шерон. Не то стоило бы хорошенько задуматься над тем, кого она держит при себе. Между тем, пока графиня Рейнсворт придавалась крайне философским думам, Зарксис протянул здоровую руку к ее волосам и аккуратно накрутил на указательный палец светлый локон. Поймав ее вопрошающий взгляд, мягко улыбнулся.
- Мне казалось, госпожа, вы заняты более важными делами, чем наблюдение за Стекольщиком. Например, я могу поспорить с кем угодно и на что угодно, что не далече чем этим утром вы были очень обеспокоены насчет подарка нашему дорогому и уцененному Гилберту… Кстати, вы не знаете, что общего между вороном и письменным столом?
Шерон озадаченно посмотрела на лучезарно улыбающегося Брейка.
- Это ты к чему?
- Да просто так, к слову…
- Ох, Брейк, все мне зубы заговариваешь!..
- Ни в коем разе! Просто во мне играет всепоглощающий, человеческий интерес, вот я и пытаюсь утолить его! – беззаботно отозвался Зарксис. – Ну, так что, знаете?
- Ой, Брейк, перестань! Не знаю я!
- Плохо. Надо спросить у Рейвена. Уверен, что он спец в этом вопросе! – мечтательно протянул Шляпник, довольно зажмурившись. Наверняка уже представлял, как взбесится Гилберт, когда услышит вопрос такого содержания.
Они немного помолчали. Потом Брейк тихо буркнул, ухмыляясь:
- И все-таки я когда-нибудь под шумок сожгу ваши книжки про любовь!
- Сдались они тебе, - рассеянно отозвалась Шерон, задумчиво глядя на ровно светящиеся границы круга защиты.
- Мне сдалась госпожа с нормальной, не расшатанной психикой, - уточнил Зарксис.
Шерон лишь усмехнулась в ответ.
- Кстати, куда делось одно из зеркал в западном коридоре? – деловито поинтересовалась графиня несколько секунд спустя.
- О, оно совершенно случайно разбилось, - отозвался Брейк, внимательно изучая белизну потолка, возвышающегося над ними.
- И наверняка ты порезался, когда убирал его, - Шерон красноречиво посмотрела на забинтованную руку Шляпника, возлежавшую у того на груди.
Тот, слегка шевельнув ею, вновь улыбнулся:
- Вы очень проницательна, госпожа.
- Нужно сменить повязку, - тихо произнесла графиня, глядя, как алое пятно на его перебинтованном запястье становится еще более заметным. – И в следующий раз обязательно зови меня, когда зеркала в моем доме начнут вновь биться по собственному желанию.
- Договорились.
- Я серьезно, Брейк.
- Да я сам серьезен как никогда!
Шерон фыркнула в ответ, выразительно покрутив веером около самого носа слуги, и они опять замолчали. Тишину, воцарившуюся во всем особняке, нарушало лишь легкое гудение и потрескивание от линий защитного круга. Потом Зарксис решил, что вовсе не обязательно оставлять его видимым и, не изменяя своего положения на полу, лишь слегка приподняв голову, несильно ударил тростью по полу. Холл погрузился в кромешную тьму. Графиня Рейнсворт оглянулась туда, где, если ей не изменяла память, находилось одно из окон, но ничего не увидела, кроме неясных очертаний каких-то предметов. Весь сегодняшний день небо было затянуто низкими, серыми тучами, и ночь оттого выдалась безлунная.
- Интимненько… - ехидно, со сладко - маньячными нотками в голосе протянул с пола Брейк и пакостно захихикал.
- Дурачок, - слегка покраснев, беззлобно буркнула Шерон.
***
Здесь никогда не было солнца. Она по нему скучала. Тогда она могла смотреть на это чудо часами, усевшись на широком подоконнике, свесив босые ноги вниз и нежно поглаживая довольно мурлыкавшего Чешира по гладкой, черной шерстке.
Здесь были окна с такими же широкими подоконниками, как и там. Однако за ними была лишь черная пустота и клубящийся угольно-темный туман. Страшно. И одиноко. Ужасно одиноко. Поэтому… Она развлекалась, как могла.
Раньше ее всегда веселил Чешир, ее верный, преданный, единственный друг. Теперь его не было. Нигде не было. Безумный Шляпник уничтожил его.
Раньше у нее был Джек. Единственный человек, чью нежную улыбку она никогда не забудет. Ради него она сама старалась быть человечной, забывая, стараясь забыть о жестокости, которая обжигающими потоками текла у нее в крови. Его уже нет давно. Нигде нет. Глен Баскервиль убил его. Во всяком случае, так сказал этот ужасный мальчишка, Винсент. Хотя какая разница: главное, что ее Джека нет.
Алиса сидела, забившись в самый угол маленького диванчика, подобрав под себя ноги, и осторожно теребила длинные ушки плюшевого зайца тонкими пальцами. Ее бездумный взгляд бродил по полу, выложенному бело-голубой мраморной плиткой, по стенам, увешанным полками с бессчетным количеством игрушек, по арке, украшенной легким шелком белоснежных штор, - своеобразному входу в ее комнату – темницу, в который уже давным-давно никто не входил, кроме Безумного Стекольщика.
Алиса, вспоминая эту странную Цепь, одну из немногих имеющих человеческий облик и в Бездне, и там, наверху, в человеческом мире, мягко улыбнулась краешком бледных, обескровленных губ. Джей – да, именно так называла его, прежде безымянного, Воля Бездны – стал для нее последним утешением. Он появился здесь совершенно случайно, Алиса вовсе не ожидала его увидеть. Привыкшая к постоянному одиночеству, смирившаяся с ним, она даже была слегка возмущена тем, что ее побеспокоили, когда о край арки кто-то аккуратно, едва слышно постучал, и из клубящегося темного тумана послышалось вежливое покашливание…
…- Кто здесь? – старясь быть как можно величественнее, Воля Бездны медленно повернулась к арке и подбоченилась.
Вежливое покашливание повторилось, и из пустоты за стенами ее условной темницы внезапно появился бледнолицый молодой человек в черном смокинге. Его насмешливые, но сейчас слегка растерянные, золотисто-карие глаза, виднеющиеся из-под непослушной прямой челки длинных темно-каштановых волос, смотрели прямо на Волю Бездны, а его рука в белой кожаной перчатке уже тянулась к полям высокого, довольно строгого цилиндра, чтобы снять его перед дамой.
- Извиняюсь за мой внезапный визит, - бархатистым голосом произнес незнакомец, легким движением руки отбрасывая блестящие пряди челки с высокого лба, - но я по рассеянности забрел в еще неисследованную часть этого странного места и, кажется, немного заблудился…
Алиса, удивленно моргая, не отрываясь смотрела на него. «Какая… странная Цепь…», - эта глупая мысль была единственной промелькнувшей в ее сознании, когда она медленно опустилась обратно на диван и попыталась улыбнуться нежданному гостю. Ее улыбка вышла слабой и робкой, его же ответная – извиняющейся и немного смущенной.
-Вы Воля Бездны, как я понимаю? – мягко спросил незнакомец. – Признаться честно, опираясь на рассказы других Цепей, я представлял вас иначе. Они вас так все бояться, вот я и думал… А вы оказались прекрасной молодой леди, простите меня за мою нескромность…
Алиса не знала, куда деть глаза. И не знала, что с ней происходит. Одна часть ее сознания вопила о том, что она должна немедленно выпроводить наглеца, посмевшего нарушить ее покой, а другая… С ней никто так еще не разговаривал. Спокойно, доброжелательно. Никто, кроме Джека. Никто так ей не улыбался - мягко и слегка смущенно. Кроме Джека. И тут…
- Ты, - начала Алиса, вновь стараясь улыбнуться незнакомцу, который смиренно стоял на пороге в ее комнату и не делал ни шагу ни вперед, ни назад. – Кто ты? И как тебя зовут? Я никогда не слышала о тебе от своей свиты, - она кивнула на игрушки, сидящие на полке, которые сразу же зашумели, поддакивая хозяйке, замигали глазами, загоревшимися красным светом. – Я уверена в этом.
Незнакомец, чуть нахмурившись, покосился на них и неохотно отозвался:
- О, я видел их, этих ваших помощников. Толку от них, правда, мало: они просто скользят в воздухе, пугая только что попавших в Бездну, и глупо хихикают…
- Но ведь это просто куклы, - снисходительно пояснила Воля Бездны, и улыбка ее стала уже более искренней и веселой. Эта Цепь начинала ей нравиться. – Что же им еще делать? Они просто наблюдают, а потом докладывают мне…
- Так-то оно так, - согласился незнакомец, вертя в руках свой цилиндр, - но вести они могли бы себя и приличней, раз только наблюдают… Меня все называют Безумным Стекольщиком, имени у меня нет. Во всяком случае, я его не помню.
- Безумный Стекольщик? – удивилась Воля Бездны. – Как интересно… И в чем заключается твоя Сила?
- Точно не уверен, так как еще не выходил в человеческий мир, но, насколько мне известно, мне подвластно Зазеркалье. Там я чувствую себя как дома.
- Как интересно… - повторила Воля Бездны и неожиданно даже для себя добавила:
- А меня зовут Алиса. Просто Алиса.
- Алиса? – Безумный Стекольщик вновь заулыбался. – Какое нежное и красивое имя!..
- Тебе нравится? Правда нравится? – в области груди, там, где у обычных людей находится сердце, что-то радостно кольнуло. Никому еще не нравилось ее имя. Никто не называл его красивым. Никто, кроме Джека.
- Нравится, - подтвердил Стекольщик, продолжая улыбаться. – Оно очень вам идет.
Напольные часы из темного дерева пробили ровно три часа. Не то ночи, не то дня, но это не было важно. Настал час чаепития. Алиса задумчиво нахмурилась. После того, как она узнала, что Джек погиб, она утеряла привычку устраивать чаепитие каждый день. Зачем делать это без него? Ведь именно Джек предложил эту замечательную идею.. Но сейчас ей особенно захотелось попить чай с…
Алиса внимательно посмотрела на Безумного Стекольщика, который с умеренным интересом рассматривал замолчавшие часы, и внезапно тепло улыбнулась.
- Знаешь что, оставайся у меня! Мы попьем чаю, а потом придумаем, что делать дальше! – с буквально детским восторгом воскликнула она, подбегая к Цепи и хватая ее за руку. Стекольщик удивленно посмотрел на Волю Бездны, явно не зная, как реагировать на ее внезапную смену настроения.
- Эй, ребята, ребята, накрывайте на стол! – смеясь, крикнула Алиса живо зашевелившимся игрушкам. - Настал час чаепития, к нам пришел хороший гость! Готовьте конфеты!.. А тебя я буду звать Джей, договорились? – радостно обратилась она к своему новому другу. – Пожалуйста, соглашайся!
- Как… Как скажете, госпожа, - наконец пожал плечами Безумный Стекольщик.
- И, умоляю, никакой «госпожи»! – рассмеялась Воля Бездны. – Не забывай: меня зовут Алиса…
…Алиса тихонько усмехнулась и потянула плюшевого кролика за ушки.
Джек для нее всегда был вторым солнцем. Даже когда небо затягивалось серыми, низкими тучами, в его присутствии было всегда тепло, хорошо, радостно и светло. Узнав правду о ней, он был единственным, кто не возненавидел ее за это, кто не стал избегать ее. И… после того, как она узнала о смерти Джека, солнце, поселившееся внутри нее, гревшее ее даже здесь, в Бездне, погасло. Все закончилось так же внезапно, как и началось.
После прихода Джея она вновь почувствовала какое-то живое тепло и спокойствие. Когда он был рядом, становилось светло и хорошо. И…
…- Алиса, скажи мне, кого я тебе так сильно напоминаю? – Джей заинтересованно сцепил руки замком и положил на них острый подбородок.
От неожиданного вопроса Воля Бездны поперхнулась чаем.
- Бестактный… Ужасный… Алиса, накажи его! – загалдели куклы со всех сторон. – Он заслужил наказание!
Джей презрительно покосился на них из-за сплетенных пальцев рук, а Алиса, вытерев пятно от чая на белоснежных юбках, стукнула кулачком по столу и крикнула, поглядев на свою свиту страшными глазами:
- А ну, замолчите, вы! Зачем вы влезаете в наш разговор!?
Несколько игрушек взорвались изнутри, а сидящие около них плюшевые зайцы, медведи и куклы встревожено затихли, опасаясь гнева хозяйки. Алиса все еще сверлила своих «подданных» злобным взглядом, когда теплая ладонь Джея накрыла ее руку, нежно сжав тонкие пальцы. Вздрогнув, Воля Бездны повернулась к нему и встретила его успокаивающую улыбку. Ее лицо вновь приобрело человеческие черты.
- Не стоит так злиться, Алиса, - мягко заметил Безумный Стекольщик. – Их слова не заслуживают этого. Лучше расскажи мне о том, кого я тебе так напоминаю. Кажется, ты даже дала мне имя, очень созвучное с его…
- Почему ты так решил? – слегка покраснела Воля Бездны.
- Когда ты спала, ты произнесла его имя. Тихо так, но я услышал. Джейк или... Джек? Склоняюсь ко второму варианту, - задумчиво протянул Джей, нежно поглаживая ее руку. – Расскажи мне, кто это? И чем он заслужил твоей искренней любви?.. И чем я похож на него?
Алиса неуверенно потеребила кончик одного из своих серебристых локонов, а потом медленно обошла круглый стол и уселась к Джею на колени. Обняла за плечи, уткнулась носиком ему в шею и, решившись, рассказала все. Он слушал ее, не перебивая, обнимая за талию и вдыхая аромат ее волос, и за это Воля Бездны была ему более, чем просто благодарна. То вообще хорошего собеседника нет, то теперь такой отличный нашелся – Алиса была так рада этому.
-… И теперь, когда я нашла его вновь… только теперь его почему-то зовут Оз, и он моложе… Они не хотят его отдавать мне… Даже увидеть не дают… А он… Он так изменился, он сам не хочет видеть меня!.. Ему важнее моя сестра… Черный Кролик… Ужасное дитя, которое не должно было рождаться! – из глаз Воли Бездны потекли горькие слезы, и она еще крепче прижалась к Джею всем телом. – Мне его так не хватает, я по нему так скучаю… Он так нужен мне…
Безумный Стекольщик, вздохнув, нежно погладил Алису по голове, осторожно прикоснулся губами к ее макушке.
- Так вот оно как все получилось… Что ж, понятно, - прошептал он, прикрывая глаза. – Алиса, я не могу смотреть на это спокойно. Это причиняет тебе боль. Я не могу простить тех, кто делает с тобой такое. Позволь мне отомстить им за тебя.
Воля Бездны удивленно подняла на него свои заплаканные глаза.
- Отомстить? Но… как?
- Я думаю, что знаю способ. Мы сделаем это с тобой вместе, - Джей осторожно коснулся кончиками пальцев ее губ, и они нерешительно раскрылись под их напором. – Ты выпускаешь меня в их мир, а сама находишься со мной в одном сознании. Если хочешь, мы сделаем все возможное, чтобы вернуть тебе твоего Джека.
- Но ты… Джей, - Алиса растерянно захлопала глазами, глядя на беспечно улыбающегося Безумного Стекольщика, - что будет с тобой, если мы выиграем? Ведь если я… Если здесь будет Джек, то я, прости… я….
-Ну-ну, Алиса, перестань, мне не нравится, что ты так не похожа на себя сейчас! Что это за детский лепет? Ты ведь хочешь этого, - его губы коснулись ее уха, обжгли тихим шепотом. – А я всего лишь Цепь. Я сделаю для тебя все, что угодно, я буду любить тебя до тех пор, пока ты обо мне не забудешь. Так я устроен, ничего не поделать. Ты забудешь обо мне – и я забуду о тебе. Никакой ревности, о которой ты сейчас подумала, не будет. Я слишком хорошо понимаю, как он важен для тебя. Я знаю, что никогда не смогу заменить его, поэтому… Как ни крути, ты моя хозяйка, и я готов делать все, чтобы моя госпожа была счастлива.
Алиса, слушая признание Безумного Стекольщика, почувствовала внутри какую-то горечь. В ней опять проснулся человек, с сердцем, с душой, который искренне сожалел о том, что все происходит именно так. Джей тоже был важен для нее. Но… Джек важнее, намного важнее.
- А если они убьют тебя? – глухо спросила Воля Бездны, повернув голову так, чтобы сухие, горячие губы Джея дотронулись до уголка ее приоткрытого рта.
- Ну, что ж, главное, чтобы это было не сразу, - усмехнулся Безумный Стекольщик. – И главное, чтобы было весело. Я не та Цепь, которую можно легко убить, так что… Шансы у нас есть, Алиса.
- И когда мы начнем? – тихо прошептала Воля Бездны, обнимая Джейя еще крепче в знак великой благодарности.
- Если хочешь, то прямо сейчас, - отозвался тот, усмехаясь и играя с завязками на ее платье. Кажется, он уже знал ответ Алисы.
- Нет… - он не ошибся. Воля Бездны, в затуманенных глазах которой загорелся нехороший огонек, в прямом смысле того слова оседлала Безумного Стекольщика и руками, двигающимися резко, нетерпеливо, начала расправляться с пуговицами на рубашке Джея. Он в свою очередь в секунду справился с тесемками платья своей госпожи.
- Сейчас я хочу совершенно иного, - пробормотала с сумасшедшей улыбкой Белая Алиса, проводя языком по улыбающимся губам своей Цепи…
От воспоминаний, заставляющих довольно жмуриться, ее оторвали тихие приближающиеся шаги. Она подняла голову, радостно заулыбалась и, отшвырнув зайца в сторону, бросилась навстречу снимающему цилиндр Джею, только что вышедшему из глубин огромного зеркала, которое они специально повесили на одной из стен, сняв полки с игрушками.
- Ты вернулся! – закричала Алиса, крепко обнимая Джея. – Тебя так долго не было, я так соскучилась!
- Всего лишь два дня, если довериться человеческому счету! – заметил Безумный Стекольщик, легко целуя ее сначала в макушку, а потом требовательно завладевая ее губами. – Не так уж долго, - добавил он, напоследок царапнув ее нижнюю губу зубами.
- Долго, - надулась Алиса и попыталась схватить его за обе руки, чтобы потащить к столу, уже готовому к чаепитию, но Джей, оставив в ее цепких пальчиках лишь левую руку, аккуратно высвободил из плена чуть дрогнувшую от ее прикосновений правую.
Воля Бездны, сразу же остановившись и нахмурившись, внимательно посмотрела на как-то уж совсем безвольно обвисшую правую руку Стекольщика и приказала:
- Сними перчатку и покажи мне, что там!
- Алиса, вовсе не обязательно…
- Сними и покажи! – в голосе Воли Бездны появились страшные нотки, и Джей, обескуражено вздохнув, осторожно стянул перчатку с руки.
Та была страшно изуродована. Глубокая рана на ней была небрежно закрыта шелковым, прежде белоснежным платком. Взгляд Алисы сделался жутким.
- Кто посмел сделать это с тобой? – ее голос напоминал змеиное шипение. – Кто?!
- Да так, неважно. Я просто развлекался.
- Шляпник?! Я знаю, что он! Я убью его! – Воля Бездны завертелась волчком на месте. – Никто не смеет…
- Алиса, не надо! – руки Джея уже привычно перехватили ее поперек талии, и он, падая на диванчик, усадил ее к себе на колени. Коснулся губами ее шеи. – Я сам разберусь с ним. Не стоит тратить свои силы на такие пустяки…
- Ты называешь это пустяками? – грустно спросила Воля Бездны, практически сразу приходя в себя и осторожно беря его искалеченную руку в свои ладони. – Рану нужно перевязать.
- Не нужно, - Джей удобно устроил подбородок у нее на плече и легко вздохнул. – Рана скоро сама затянется. Смотри, полчаса тому назад она была намного глубже и шире…
- Как это произошло?
- Это моя вина. Не заметил защиты, напоролся на нее, и этот белобрысый Шляпник сразу же прибежал. Так мне и надо, в следующий раз буду умнее.
- Когда ты вновь возьмешь меня с собой? – тяжело вздохнула Воля Бездны, задумчиво слизнув засохшую кровь с запястья Джея.
- Когда захочешь, - сказал он, легонько прикусив нежную кожу у нее на плече. – Правда, сейчас там нет ничего интересного. Лучше мы это сделаем позже, когда никто не будет этого ожидать.
- Ты прав.
Она не видела его лица, сидя к нему спиной, но почувствовала, как тонкие губы Безумного Стекольщика дрогнули в довольной улыбке.
Она никогда не забудет, как в первый раз освободила его Силу. Как он преобразился в ту минуту, когда почувствовал, что теперь властен уходить в человеческий мир тогда, когда ему заблагорассудится. Тогда Алиса впервые поняла, почему его называют Безумным, тогда она впервые испугалась, что он всего лишь использовал ее для своих целей и теперь уйдет, добившись от нее всего, чего хотел. Но нет. Он ушел и вернулся вновь. Он не оставил ее.
- Когда уйдешь опять? – прошептала она, довольно прикрывая глаза, когда его губы начали ласкать мочку ее уха.
- Ммм… Как только закончу здесь одно очень важное дельце, - ехидно отозвался Джей, вновь поигрывая с тесемками ее платья.
- Вот как?
- Именно так. А потом я пойду и проучу этого нерадивого Шляпника как следует.
…Никогда не путай любовь и влюбленность, привязанность и чувство «я бы хотела быть с ним вечно». Любовь – это солнце, оно греет тебя; влюбленность – это всего лишь яркая вспышка, она лишь ослепляет тебя и обескураживает. Привязанность измеряется месяцами, в редких случаях – годами. Она держится лишь на одном: «пока мы помним друг друга». Чувство же ей противостоящее не измеряется ни чем, так как вечность не измерима…
Автор: Lancovita
Бета: Xewry
Фэндом: Pandora Hearts
Дисклеймер: идея - мангаки, эта трава - моя) винегрет, товарищи)
Жанр: экшн, horror
Рейтинг: точно не знаю точно, но для этой главы возможно PG-13
От автора/предупреждение: 1) это мой первый фанфик по этому фендому. 2)ООС возможен, так как я еще совсем недавно познакомилась с фендомом, поэтому могу чего-то недопонимать в характерах пероснажей. 3)В канон вплетается небольшой фанон. 4) следуя из этого, сообщаю: есть один новый персонаж, но он не основной.
Так же буду очень рада услышать какие-то предложения с вашей стороны, если они поступят. Ну, и конечно, от конструктивной критики я тоже не умру - она для меня, наоборот, важна. И да, я питаюсь комментариями, не заморите меня голодом, если прочли)
Глава1. Отражение.
Глава 2. Пока ты помнишь меня... Та ночь прошла без каких-либо происшествий. То же самое касалось и нескольких последующих суток. Алиса просыпалась с мыслями о мясе и с ними же засыпала. Другие были заняты мыслью о том, что со дня на день должно было случиться «великое событие во всей истории семьи Найтрей» (по Брейку) – день рождение Гилберта. О произошедшем, конечно же, вспоминали, интересовались самочувствием Алисы, но, получив в ответ недовольное рычание жертвы произвола, повествующее о том, что его хозяйка находится в здравом уме и прекрасном здравии, сразу же успокаивались и переключались на несчастного Гила, который в те минуты и вовсе жалел, что родился на свет.
Так казалось Шерон. Однако когда она одной из ночей, зачитавшись очередным романом в своем кабинете, тихонько пробиралась в свою комнату и увидела Брейка, недовольного, озабоченно нахмурившегося, который ходил по главному холлу особняка и что-то высматривал на полу, сильно наклонившись вперед, графиня Рейнсворт сразу же поменяла свое мнение.
- Брейк?
Зарксис резко повернул голову в сторону окликнувшего, и его рука посильнее сжала трость, которой он прежде поигрывал в воздухе.
- Мне казалось, что ты уже давным-давно откланялся и исчез в свою комнату, - пытаясь добавить в свой голос нотки веселья, заметила Шерон и поспешно спустилась к нему вниз. – Неужто тебя мучает бессонница?
Стальная хватка Брейка на набалдашнике трости ослабла, и он опустил ее вниз.
- Ах, это вы, госпожа, - заулыбался Зарксис. – Насчет бессонницы это я у вас должен спросить! Что это за бесшумные ночные вылазки? Поверить не могу, вы что, следите за мной? – в голосе слуги дома Рейнсворт появилась веселая, беззлобная насмешка.
- Делать мне больше нечего, как за тобой из-за колонны наблюдать! - в тон ему фыркнула Шерон. – Признаюсь, опять зачиталась. Однако что ты забыл в холле в такой поздний час - вот в чем вопрос!
Брейк помолчал немного, отведя взгляд единственного видящего глаза куда-то в сторону, словно раздумывая, говорить или уйти от ответа, по обыкновению отшутившись. Справиться с дилеммой ему помогла Эмили. Встряхнувшись у него на плече и издав звук, похожий на широкий, сладкий зевок, она громко сообщила Шерон:
- Хозяин ищет новые следы. Эта шалунишка Цепь затаилась, но все еще находится в доме!
Заслышав такое заявление, графиня побледнела, а Зарксис, смешно поморщившись, легонько щелкнул куклу по лбу.
- Ах, Эмили, Эмили, зачем так вот сразу и прямо! – делано-грустно протянул он. – Ты так нетактична!..
- Брейк, прекрати свой маскарад! – Шерон настолько была потрясена, что даже не посчитала нужным снизить голос. Что уж говорить, она даже забыла, что леди обычно не повышают его. Из переизбытка противоречивых чувств графиня ударила себе по ладони сложенным веером и начала медленно наступать на Брейка. Тот, почувствовав, что дело запахло керосином, бегал взглядом по холлу, размышляя над тем, куда можно будет унести ноги, когда его госпожа, голос которой сейчас так и был переполнен сладким ядом, окончательно выйдет из себя и набросится на него со своим грозным оружием.
- Если мне не изменяет память, - пропела Шерон, подбоченившись и продолжая припирать Шляпника к стене, - еще вчера некто с куклой на плече заверял меня в том, что беспокоиться мне не о чем, так как в доме нашем все благополучно… Сегодня же я выясняю, что, оказывается, здесь появляются очень странные следы неизвестного происхождения, которые мой дорогой братик Зарксис на ночь глядя изучает, как опытный следопыт на выезде….
- Вот, смотри, Эмили, ты все испортила, - страдальчески поморщившись, едва слышно пробормотал Брейк кукле, которая неподвижно, с чувством исполненного долга восседала у него на плече.
- Вовсе нет, - возразила та, - я все упростила!
- А ты, смотрю, предательница, Эмили! – возмутился Зарксис, нелепо надув губы. – Ты делаешь короче мою и так не слишком длинную жизнь!
- Это как посмотреть!
- Если смотреть, то только прямо! – заметил Брейк, спиной натыкаясь на стену и начиная по ней осторожно сползать. Ноги же он подгибал так, чтобы в случае чего быстро вырваться из внезапной засады и позорно дезертировать в противоположную сторону холла.
- Вы что, еще там и совещаться вздумали?! – над провинившимися личностями грозной горой с веером возвысилась Шерон.
- Нет, что вы, госпожа, вам показалось! – дурашливо затараторил Брейк, на всякий случай выставляя вперед левую руку в качестве живого щита.
Графиня, уже готовая разразиться гневной тирадой насчет того, как Зарксис ее балует и все скрывает от нее, скользнула взглядом по узкому запястью слуги дома Рейнсворт, по ладони – и пораженно застыла. Шляпник тоже покосился на свою руку, недоумевая, с чего бы она вдруг так сильно заинтриговала его госпожу. Выругался.
- Вот черт, перепутал! – и, поспешно спрятав за спину покалеченную руку, перевязанную толстым слоем бинта, который из белоснежного превратился в розоватый с алыми разводами, выставил вперед другую. – Так лучше!
Левый глаз Шерон нервно дернулся. Последовав его примеру, дернулся и правый глаз Брейка. В следующую минуту веер графини, словно острый нож, на одну треть ушел в стену там, где раньше пребывала голова Зарксиса, а сам Шляпник гарцевал на одной ноге у лестницы на верхние этажи. Другую он подвернул, когда воплощал в жизнь свой коварный план по позорному бегству с поля боя.
- Госпожа, вам нельзя так много читать этих дурацких любовных романов, где главные героини похожи на последних истеричек! – шепотом взвыл Зарксис, наблюдая, как Шерон вырывает из стены безобидную с виду вещицу и с взглядом, не предвещающим ничего хорошего, поворачивается к нему. – Вы уж извините, но вы, натура чувствительная, им уподобляетесь! Вот посмотрите, какой ужас: теперь нам придется вызывать рабочих, чтобы они заделывали дыру в стене! Или еще хуже - выбирать на это место подходящую к интерьеру холла картину! А все из-за чего?! Все из-за этих романов! Давайте их сожжем! Эээ… Госпожа?
Шерон с милой улыбкой подбиралась к нему, игнорируя его пламенную речь. В ее выражении лица было что-то такое, что заставило глаз Брейка зайтись в нервном тике.
- Нет, ну подумаешь, ну порезался!.. Ну, с кем не бывает, госпожа? – Зажав свою «трость» под мышкой, он схватил со столика с вазой первую попавшуюся вещь – позабытую прислугой щеточку для пыли – и выставил веред, героически ею размахивая. – Учтите, я вооружен и крайне опасен! Если вы самым что ни на есть подлым образом нападете на меня, то я буду вынужден защищаться!
- Иметь длинные, широкие рукава – это очень хорошо, просто шикарно, правда, Брейк? – мягко спросила Шерон, игнорируя всю словесную чепуху, которой Зарксис тщетно пытался превратить происходящее в шутку. – Вот у меня их нет, к сожалению, и я не могу дурачить кого-то, закрывая ими свои раны. У меня и глупой госпожи нет, которая все еще верит мне, несмотря на то, что я постоянно обманываю ее. Печально, правда?.. Обо что же ты порезался, Брейк? Тем более вот так вот ужасно? Случаем, не о лист с отчетом? Нет? А то я слышала, бывает такое, что можно порезаться о край листа.
Брейк промолчал, хмурясь и нервно поигрывая щеточкой для пыли. Эмили тоже сидела смирно, на этот раз не комментируя происходящее. Шерон еще несколько секунд не отводила взгляда от лица Зарксиса, но этих жалких секунд хватило Шляпнику на то, чтобы в очередной раз понять, что внучка Шерил Рейнсворт пошла в бабушку. От взгляда той милой женщины иногда хотелось вырыть в полу яму, спрятаться там и не вылезать оттуда как минимум пару-тройку сотен лет.
Затем Шерон, устало вздохнув, отвернулась от Брейка и неспешно прошла к тому месту, где обнаружила Зарксиса несколько минут тому назад. Внимательно рассмотрела участок пола, и увидела там едва заметные очертания круга, украшенного витиеватыми узорами. Подняла глаза и сразу же встретилась взглядом со своим бледным отражением в небольшом прямоугольном зеркале.
- Активируй круг защиты, - тихо приказала графиня подошедшему сзади Зарксису.
Тот недовольно поморщился, но, понимая, что получить тяжелым веером по затылку ему все так же ярко светит, несильно стукнул тростью по полу. Тотчас холл осветился небесной голубизной от так называемого круга защиты. Шерон, затаив дыхание, глянула себе под ноги. И увидела то, чего видеть искренне не желала. Идеальная, широкая линия круга перед зеркалом была исполосована так, словно об нее точил когти страшный зверь.
- И так каждый раз? –шепотом поинтересовалась графиня, отходя на шаг назад и спиной натыкаясь на Брейка.
- Да, - неохотно признался тот.
И сразу же получил «вожделенный» удар веером по голове. Как в шутку говорила Шерил Рейнсворт, Шерон убила его в прыжке. Намного ниже его, графиня была вынуждена слегка подпрыгивать каждый раз, когда хотела проучить нерадивого слугу за его проделки. Прикрывая голову руками от последующих ударов, которые не заставили себя долго ждать, и ойкая, Брейк сначала присел на корточки, а потом и вовсе свалился на спину благодаря совсем уж пакостному маневру госпожи. Удары посыпались на него со всех сторон.
- Караул! Убивают! – шепотом завопил Зарксис. – Эмили, сделай что-нибудь!
- Сколько…(быдыщ)… раз (быдыщ – быдыщ)… мне нужно… (быдыщ)… повторять тебе…(быдыщ)…что я уже не ребенок?! (БЫДЫЩ)
- Ау!
- Молчать, я еще не договорила!
У Шерон был настолько возмущенный вид, она была настолько хороша, когда злилась, что Брейк и не знал, что делать прежде: вновь защищаться от ударов веером, или беззвучно, но весело смеяться, прикрывая лицо длинными рукавами плаща. Приходилось искать золотую середину, то есть делать все это в порядке нестрогой очереди.
Наконец, Шерон изрядно устала калечить своего слугу и с тяжелым вздохом опустилась рядом с ним на пол. Теперь Брейк только хихикал, прикрывая рот рукой и лукаво, чуть прищурившись, глядя на мрачную госпожу.
- Хватит тут цирк устраивать! – слабо возмутилась та, покосившись на него и замахнувшись веером. – Я на полном серьезе тебе говорю, Брейк: я тоже могу сражаться, и не хуже, чем ты. И, между прочим, как полноправная хозяйка этого дома, знать, что творится у меня перед самым носом!
Тот в ответ издал звук похожий на что-то среднее между «хю» и «хьу». «Радует, что еще не «хрю»», - легкомысленно подумала Шерон. Не то стоило бы хорошенько задуматься над тем, кого она держит при себе. Между тем, пока графиня Рейнсворт придавалась крайне философским думам, Зарксис протянул здоровую руку к ее волосам и аккуратно накрутил на указательный палец светлый локон. Поймав ее вопрошающий взгляд, мягко улыбнулся.
- Мне казалось, госпожа, вы заняты более важными делами, чем наблюдение за Стекольщиком. Например, я могу поспорить с кем угодно и на что угодно, что не далече чем этим утром вы были очень обеспокоены насчет подарка нашему дорогому и уцененному Гилберту… Кстати, вы не знаете, что общего между вороном и письменным столом?
Шерон озадаченно посмотрела на лучезарно улыбающегося Брейка.
- Это ты к чему?
- Да просто так, к слову…
- Ох, Брейк, все мне зубы заговариваешь!..
- Ни в коем разе! Просто во мне играет всепоглощающий, человеческий интерес, вот я и пытаюсь утолить его! – беззаботно отозвался Зарксис. – Ну, так что, знаете?
- Ой, Брейк, перестань! Не знаю я!
- Плохо. Надо спросить у Рейвена. Уверен, что он спец в этом вопросе! – мечтательно протянул Шляпник, довольно зажмурившись. Наверняка уже представлял, как взбесится Гилберт, когда услышит вопрос такого содержания.
Они немного помолчали. Потом Брейк тихо буркнул, ухмыляясь:
- И все-таки я когда-нибудь под шумок сожгу ваши книжки про любовь!
- Сдались они тебе, - рассеянно отозвалась Шерон, задумчиво глядя на ровно светящиеся границы круга защиты.
- Мне сдалась госпожа с нормальной, не расшатанной психикой, - уточнил Зарксис.
Шерон лишь усмехнулась в ответ.
- Кстати, куда делось одно из зеркал в западном коридоре? – деловито поинтересовалась графиня несколько секунд спустя.
- О, оно совершенно случайно разбилось, - отозвался Брейк, внимательно изучая белизну потолка, возвышающегося над ними.
- И наверняка ты порезался, когда убирал его, - Шерон красноречиво посмотрела на забинтованную руку Шляпника, возлежавшую у того на груди.
Тот, слегка шевельнув ею, вновь улыбнулся:
- Вы очень проницательна, госпожа.
- Нужно сменить повязку, - тихо произнесла графиня, глядя, как алое пятно на его перебинтованном запястье становится еще более заметным. – И в следующий раз обязательно зови меня, когда зеркала в моем доме начнут вновь биться по собственному желанию.
- Договорились.
- Я серьезно, Брейк.
- Да я сам серьезен как никогда!
Шерон фыркнула в ответ, выразительно покрутив веером около самого носа слуги, и они опять замолчали. Тишину, воцарившуюся во всем особняке, нарушало лишь легкое гудение и потрескивание от линий защитного круга. Потом Зарксис решил, что вовсе не обязательно оставлять его видимым и, не изменяя своего положения на полу, лишь слегка приподняв голову, несильно ударил тростью по полу. Холл погрузился в кромешную тьму. Графиня Рейнсворт оглянулась туда, где, если ей не изменяла память, находилось одно из окон, но ничего не увидела, кроме неясных очертаний каких-то предметов. Весь сегодняшний день небо было затянуто низкими, серыми тучами, и ночь оттого выдалась безлунная.
- Интимненько… - ехидно, со сладко - маньячными нотками в голосе протянул с пола Брейк и пакостно захихикал.
- Дурачок, - слегка покраснев, беззлобно буркнула Шерон.
***
Здесь никогда не было солнца. Она по нему скучала. Тогда она могла смотреть на это чудо часами, усевшись на широком подоконнике, свесив босые ноги вниз и нежно поглаживая довольно мурлыкавшего Чешира по гладкой, черной шерстке.
Здесь были окна с такими же широкими подоконниками, как и там. Однако за ними была лишь черная пустота и клубящийся угольно-темный туман. Страшно. И одиноко. Ужасно одиноко. Поэтому… Она развлекалась, как могла.
Раньше ее всегда веселил Чешир, ее верный, преданный, единственный друг. Теперь его не было. Нигде не было. Безумный Шляпник уничтожил его.
Раньше у нее был Джек. Единственный человек, чью нежную улыбку она никогда не забудет. Ради него она сама старалась быть человечной, забывая, стараясь забыть о жестокости, которая обжигающими потоками текла у нее в крови. Его уже нет давно. Нигде нет. Глен Баскервиль убил его. Во всяком случае, так сказал этот ужасный мальчишка, Винсент. Хотя какая разница: главное, что ее Джека нет.
Алиса сидела, забившись в самый угол маленького диванчика, подобрав под себя ноги, и осторожно теребила длинные ушки плюшевого зайца тонкими пальцами. Ее бездумный взгляд бродил по полу, выложенному бело-голубой мраморной плиткой, по стенам, увешанным полками с бессчетным количеством игрушек, по арке, украшенной легким шелком белоснежных штор, - своеобразному входу в ее комнату – темницу, в который уже давным-давно никто не входил, кроме Безумного Стекольщика.
Алиса, вспоминая эту странную Цепь, одну из немногих имеющих человеческий облик и в Бездне, и там, наверху, в человеческом мире, мягко улыбнулась краешком бледных, обескровленных губ. Джей – да, именно так называла его, прежде безымянного, Воля Бездны – стал для нее последним утешением. Он появился здесь совершенно случайно, Алиса вовсе не ожидала его увидеть. Привыкшая к постоянному одиночеству, смирившаяся с ним, она даже была слегка возмущена тем, что ее побеспокоили, когда о край арки кто-то аккуратно, едва слышно постучал, и из клубящегося темного тумана послышалось вежливое покашливание…
…- Кто здесь? – старясь быть как можно величественнее, Воля Бездны медленно повернулась к арке и подбоченилась.
Вежливое покашливание повторилось, и из пустоты за стенами ее условной темницы внезапно появился бледнолицый молодой человек в черном смокинге. Его насмешливые, но сейчас слегка растерянные, золотисто-карие глаза, виднеющиеся из-под непослушной прямой челки длинных темно-каштановых волос, смотрели прямо на Волю Бездны, а его рука в белой кожаной перчатке уже тянулась к полям высокого, довольно строгого цилиндра, чтобы снять его перед дамой.
- Извиняюсь за мой внезапный визит, - бархатистым голосом произнес незнакомец, легким движением руки отбрасывая блестящие пряди челки с высокого лба, - но я по рассеянности забрел в еще неисследованную часть этого странного места и, кажется, немного заблудился…
Алиса, удивленно моргая, не отрываясь смотрела на него. «Какая… странная Цепь…», - эта глупая мысль была единственной промелькнувшей в ее сознании, когда она медленно опустилась обратно на диван и попыталась улыбнуться нежданному гостю. Ее улыбка вышла слабой и робкой, его же ответная – извиняющейся и немного смущенной.
-Вы Воля Бездны, как я понимаю? – мягко спросил незнакомец. – Признаться честно, опираясь на рассказы других Цепей, я представлял вас иначе. Они вас так все бояться, вот я и думал… А вы оказались прекрасной молодой леди, простите меня за мою нескромность…
Алиса не знала, куда деть глаза. И не знала, что с ней происходит. Одна часть ее сознания вопила о том, что она должна немедленно выпроводить наглеца, посмевшего нарушить ее покой, а другая… С ней никто так еще не разговаривал. Спокойно, доброжелательно. Никто, кроме Джека. Никто так ей не улыбался - мягко и слегка смущенно. Кроме Джека. И тут…
- Ты, - начала Алиса, вновь стараясь улыбнуться незнакомцу, который смиренно стоял на пороге в ее комнату и не делал ни шагу ни вперед, ни назад. – Кто ты? И как тебя зовут? Я никогда не слышала о тебе от своей свиты, - она кивнула на игрушки, сидящие на полке, которые сразу же зашумели, поддакивая хозяйке, замигали глазами, загоревшимися красным светом. – Я уверена в этом.
Незнакомец, чуть нахмурившись, покосился на них и неохотно отозвался:
- О, я видел их, этих ваших помощников. Толку от них, правда, мало: они просто скользят в воздухе, пугая только что попавших в Бездну, и глупо хихикают…
- Но ведь это просто куклы, - снисходительно пояснила Воля Бездны, и улыбка ее стала уже более искренней и веселой. Эта Цепь начинала ей нравиться. – Что же им еще делать? Они просто наблюдают, а потом докладывают мне…
- Так-то оно так, - согласился незнакомец, вертя в руках свой цилиндр, - но вести они могли бы себя и приличней, раз только наблюдают… Меня все называют Безумным Стекольщиком, имени у меня нет. Во всяком случае, я его не помню.
- Безумный Стекольщик? – удивилась Воля Бездны. – Как интересно… И в чем заключается твоя Сила?
- Точно не уверен, так как еще не выходил в человеческий мир, но, насколько мне известно, мне подвластно Зазеркалье. Там я чувствую себя как дома.
- Как интересно… - повторила Воля Бездны и неожиданно даже для себя добавила:
- А меня зовут Алиса. Просто Алиса.
- Алиса? – Безумный Стекольщик вновь заулыбался. – Какое нежное и красивое имя!..
- Тебе нравится? Правда нравится? – в области груди, там, где у обычных людей находится сердце, что-то радостно кольнуло. Никому еще не нравилось ее имя. Никто не называл его красивым. Никто, кроме Джека.
- Нравится, - подтвердил Стекольщик, продолжая улыбаться. – Оно очень вам идет.
Напольные часы из темного дерева пробили ровно три часа. Не то ночи, не то дня, но это не было важно. Настал час чаепития. Алиса задумчиво нахмурилась. После того, как она узнала, что Джек погиб, она утеряла привычку устраивать чаепитие каждый день. Зачем делать это без него? Ведь именно Джек предложил эту замечательную идею.. Но сейчас ей особенно захотелось попить чай с…
Алиса внимательно посмотрела на Безумного Стекольщика, который с умеренным интересом рассматривал замолчавшие часы, и внезапно тепло улыбнулась.
- Знаешь что, оставайся у меня! Мы попьем чаю, а потом придумаем, что делать дальше! – с буквально детским восторгом воскликнула она, подбегая к Цепи и хватая ее за руку. Стекольщик удивленно посмотрел на Волю Бездны, явно не зная, как реагировать на ее внезапную смену настроения.
- Эй, ребята, ребята, накрывайте на стол! – смеясь, крикнула Алиса живо зашевелившимся игрушкам. - Настал час чаепития, к нам пришел хороший гость! Готовьте конфеты!.. А тебя я буду звать Джей, договорились? – радостно обратилась она к своему новому другу. – Пожалуйста, соглашайся!
- Как… Как скажете, госпожа, - наконец пожал плечами Безумный Стекольщик.
- И, умоляю, никакой «госпожи»! – рассмеялась Воля Бездны. – Не забывай: меня зовут Алиса…
…Алиса тихонько усмехнулась и потянула плюшевого кролика за ушки.
Джек для нее всегда был вторым солнцем. Даже когда небо затягивалось серыми, низкими тучами, в его присутствии было всегда тепло, хорошо, радостно и светло. Узнав правду о ней, он был единственным, кто не возненавидел ее за это, кто не стал избегать ее. И… после того, как она узнала о смерти Джека, солнце, поселившееся внутри нее, гревшее ее даже здесь, в Бездне, погасло. Все закончилось так же внезапно, как и началось.
После прихода Джея она вновь почувствовала какое-то живое тепло и спокойствие. Когда он был рядом, становилось светло и хорошо. И…
…- Алиса, скажи мне, кого я тебе так сильно напоминаю? – Джей заинтересованно сцепил руки замком и положил на них острый подбородок.
От неожиданного вопроса Воля Бездны поперхнулась чаем.
- Бестактный… Ужасный… Алиса, накажи его! – загалдели куклы со всех сторон. – Он заслужил наказание!
Джей презрительно покосился на них из-за сплетенных пальцев рук, а Алиса, вытерев пятно от чая на белоснежных юбках, стукнула кулачком по столу и крикнула, поглядев на свою свиту страшными глазами:
- А ну, замолчите, вы! Зачем вы влезаете в наш разговор!?
Несколько игрушек взорвались изнутри, а сидящие около них плюшевые зайцы, медведи и куклы встревожено затихли, опасаясь гнева хозяйки. Алиса все еще сверлила своих «подданных» злобным взглядом, когда теплая ладонь Джея накрыла ее руку, нежно сжав тонкие пальцы. Вздрогнув, Воля Бездны повернулась к нему и встретила его успокаивающую улыбку. Ее лицо вновь приобрело человеческие черты.
- Не стоит так злиться, Алиса, - мягко заметил Безумный Стекольщик. – Их слова не заслуживают этого. Лучше расскажи мне о том, кого я тебе так напоминаю. Кажется, ты даже дала мне имя, очень созвучное с его…
- Почему ты так решил? – слегка покраснела Воля Бездны.
- Когда ты спала, ты произнесла его имя. Тихо так, но я услышал. Джейк или... Джек? Склоняюсь ко второму варианту, - задумчиво протянул Джей, нежно поглаживая ее руку. – Расскажи мне, кто это? И чем он заслужил твоей искренней любви?.. И чем я похож на него?
Алиса неуверенно потеребила кончик одного из своих серебристых локонов, а потом медленно обошла круглый стол и уселась к Джею на колени. Обняла за плечи, уткнулась носиком ему в шею и, решившись, рассказала все. Он слушал ее, не перебивая, обнимая за талию и вдыхая аромат ее волос, и за это Воля Бездны была ему более, чем просто благодарна. То вообще хорошего собеседника нет, то теперь такой отличный нашелся – Алиса была так рада этому.
-… И теперь, когда я нашла его вновь… только теперь его почему-то зовут Оз, и он моложе… Они не хотят его отдавать мне… Даже увидеть не дают… А он… Он так изменился, он сам не хочет видеть меня!.. Ему важнее моя сестра… Черный Кролик… Ужасное дитя, которое не должно было рождаться! – из глаз Воли Бездны потекли горькие слезы, и она еще крепче прижалась к Джею всем телом. – Мне его так не хватает, я по нему так скучаю… Он так нужен мне…
Безумный Стекольщик, вздохнув, нежно погладил Алису по голове, осторожно прикоснулся губами к ее макушке.
- Так вот оно как все получилось… Что ж, понятно, - прошептал он, прикрывая глаза. – Алиса, я не могу смотреть на это спокойно. Это причиняет тебе боль. Я не могу простить тех, кто делает с тобой такое. Позволь мне отомстить им за тебя.
Воля Бездны удивленно подняла на него свои заплаканные глаза.
- Отомстить? Но… как?
- Я думаю, что знаю способ. Мы сделаем это с тобой вместе, - Джей осторожно коснулся кончиками пальцев ее губ, и они нерешительно раскрылись под их напором. – Ты выпускаешь меня в их мир, а сама находишься со мной в одном сознании. Если хочешь, мы сделаем все возможное, чтобы вернуть тебе твоего Джека.
- Но ты… Джей, - Алиса растерянно захлопала глазами, глядя на беспечно улыбающегося Безумного Стекольщика, - что будет с тобой, если мы выиграем? Ведь если я… Если здесь будет Джек, то я, прости… я….
-Ну-ну, Алиса, перестань, мне не нравится, что ты так не похожа на себя сейчас! Что это за детский лепет? Ты ведь хочешь этого, - его губы коснулись ее уха, обжгли тихим шепотом. – А я всего лишь Цепь. Я сделаю для тебя все, что угодно, я буду любить тебя до тех пор, пока ты обо мне не забудешь. Так я устроен, ничего не поделать. Ты забудешь обо мне – и я забуду о тебе. Никакой ревности, о которой ты сейчас подумала, не будет. Я слишком хорошо понимаю, как он важен для тебя. Я знаю, что никогда не смогу заменить его, поэтому… Как ни крути, ты моя хозяйка, и я готов делать все, чтобы моя госпожа была счастлива.
Алиса, слушая признание Безумного Стекольщика, почувствовала внутри какую-то горечь. В ней опять проснулся человек, с сердцем, с душой, который искренне сожалел о том, что все происходит именно так. Джей тоже был важен для нее. Но… Джек важнее, намного важнее.
- А если они убьют тебя? – глухо спросила Воля Бездны, повернув голову так, чтобы сухие, горячие губы Джея дотронулись до уголка ее приоткрытого рта.
- Ну, что ж, главное, чтобы это было не сразу, - усмехнулся Безумный Стекольщик. – И главное, чтобы было весело. Я не та Цепь, которую можно легко убить, так что… Шансы у нас есть, Алиса.
- И когда мы начнем? – тихо прошептала Воля Бездны, обнимая Джейя еще крепче в знак великой благодарности.
- Если хочешь, то прямо сейчас, - отозвался тот, усмехаясь и играя с завязками на ее платье. Кажется, он уже знал ответ Алисы.
- Нет… - он не ошибся. Воля Бездны, в затуманенных глазах которой загорелся нехороший огонек, в прямом смысле того слова оседлала Безумного Стекольщика и руками, двигающимися резко, нетерпеливо, начала расправляться с пуговицами на рубашке Джея. Он в свою очередь в секунду справился с тесемками платья своей госпожи.
- Сейчас я хочу совершенно иного, - пробормотала с сумасшедшей улыбкой Белая Алиса, проводя языком по улыбающимся губам своей Цепи…
От воспоминаний, заставляющих довольно жмуриться, ее оторвали тихие приближающиеся шаги. Она подняла голову, радостно заулыбалась и, отшвырнув зайца в сторону, бросилась навстречу снимающему цилиндр Джею, только что вышедшему из глубин огромного зеркала, которое они специально повесили на одной из стен, сняв полки с игрушками.
- Ты вернулся! – закричала Алиса, крепко обнимая Джея. – Тебя так долго не было, я так соскучилась!
- Всего лишь два дня, если довериться человеческому счету! – заметил Безумный Стекольщик, легко целуя ее сначала в макушку, а потом требовательно завладевая ее губами. – Не так уж долго, - добавил он, напоследок царапнув ее нижнюю губу зубами.
- Долго, - надулась Алиса и попыталась схватить его за обе руки, чтобы потащить к столу, уже готовому к чаепитию, но Джей, оставив в ее цепких пальчиках лишь левую руку, аккуратно высвободил из плена чуть дрогнувшую от ее прикосновений правую.
Воля Бездны, сразу же остановившись и нахмурившись, внимательно посмотрела на как-то уж совсем безвольно обвисшую правую руку Стекольщика и приказала:
- Сними перчатку и покажи мне, что там!
- Алиса, вовсе не обязательно…
- Сними и покажи! – в голосе Воли Бездны появились страшные нотки, и Джей, обескуражено вздохнув, осторожно стянул перчатку с руки.
Та была страшно изуродована. Глубокая рана на ней была небрежно закрыта шелковым, прежде белоснежным платком. Взгляд Алисы сделался жутким.
- Кто посмел сделать это с тобой? – ее голос напоминал змеиное шипение. – Кто?!
- Да так, неважно. Я просто развлекался.
- Шляпник?! Я знаю, что он! Я убью его! – Воля Бездны завертелась волчком на месте. – Никто не смеет…
- Алиса, не надо! – руки Джея уже привычно перехватили ее поперек талии, и он, падая на диванчик, усадил ее к себе на колени. Коснулся губами ее шеи. – Я сам разберусь с ним. Не стоит тратить свои силы на такие пустяки…
- Ты называешь это пустяками? – грустно спросила Воля Бездны, практически сразу приходя в себя и осторожно беря его искалеченную руку в свои ладони. – Рану нужно перевязать.
- Не нужно, - Джей удобно устроил подбородок у нее на плече и легко вздохнул. – Рана скоро сама затянется. Смотри, полчаса тому назад она была намного глубже и шире…
- Как это произошло?
- Это моя вина. Не заметил защиты, напоролся на нее, и этот белобрысый Шляпник сразу же прибежал. Так мне и надо, в следующий раз буду умнее.
- Когда ты вновь возьмешь меня с собой? – тяжело вздохнула Воля Бездны, задумчиво слизнув засохшую кровь с запястья Джея.
- Когда захочешь, - сказал он, легонько прикусив нежную кожу у нее на плече. – Правда, сейчас там нет ничего интересного. Лучше мы это сделаем позже, когда никто не будет этого ожидать.
- Ты прав.
Она не видела его лица, сидя к нему спиной, но почувствовала, как тонкие губы Безумного Стекольщика дрогнули в довольной улыбке.
Она никогда не забудет, как в первый раз освободила его Силу. Как он преобразился в ту минуту, когда почувствовал, что теперь властен уходить в человеческий мир тогда, когда ему заблагорассудится. Тогда Алиса впервые поняла, почему его называют Безумным, тогда она впервые испугалась, что он всего лишь использовал ее для своих целей и теперь уйдет, добившись от нее всего, чего хотел. Но нет. Он ушел и вернулся вновь. Он не оставил ее.
- Когда уйдешь опять? – прошептала она, довольно прикрывая глаза, когда его губы начали ласкать мочку ее уха.
- Ммм… Как только закончу здесь одно очень важное дельце, - ехидно отозвался Джей, вновь поигрывая с тесемками ее платья.
- Вот как?
- Именно так. А потом я пойду и проучу этого нерадивого Шляпника как следует.
…Никогда не путай любовь и влюбленность, привязанность и чувство «я бы хотела быть с ним вечно». Любовь – это солнце, оно греет тебя; влюбленность – это всего лишь яркая вспышка, она лишь ослепляет тебя и обескураживает. Привязанность измеряется месяцами, в редких случаях – годами. Она держится лишь на одном: «пока мы помним друг друга». Чувство же ей противостоящее не измеряется ни чем, так как вечность не измерима…
@музыка: Submersed - Hollow/Crossfade - Cold/Vienna Teng - Gravity
-
-
12.03.2010 в 19:23P.S.Шерон и Брейк жгут
-
-
12.03.2010 в 19:26спасибо, очень приятно)))
но в первую очередь мне нужно благодарить вас за то, что прочитали весь ОБЪЕМ продолжения))
P.S.Шерон и Брейк жгут
оо, я как самая настоящая жертва своей фантазии, с вами солидарна
-
-
12.03.2010 в 19:35Такой объем...такой объем - это хорошо
оо, я как самая настоящая жертва своей фантазии, с вами солидарна
ваша фантазия нечто))а фраза: "шерон убила его в прыжке" боьше всего подняла настроение,кстати,спасибо вам за это
Ждем-с продолжения)))
-
-
12.03.2010 в 19:42ну, да, я, если честно признаться, заметила, что масштабных в области объема фанфиков на ПАндоре пока что маловато)
ваша фантазия нечто))*окончатлеьно краснеет* благодарю)))
а фраза: "шерон убила его в прыжке" боьше всего подняла настроение,кстати,спасибо вам за это да не за что!
Ждем-с продолжения)))
скоро будет)
-
-
13.03.2010 в 00:45-
-
13.03.2010 в 01:24-
-
13.03.2010 в 03:13-
-
13.03.2010 в 03:14-
-
13.03.2010 в 12:58-
-
13.03.2010 в 13:08ннуууу, скажем так, пошленько: бабой она стала после обрывка последних воспоминаний, но умнее ее это не сделало)
ну а что поделать: наивный, влюбленный ребенок, хоть уже и взрослая...
Скользский Стекольщик получился.
ну, от Цепи, особенно от такой необычной, другого как-то ждать не приходится, нэ?)
-
-
13.03.2010 в 13:22-
-
13.03.2010 в 13:28-
-
13.03.2010 в 13:35